Не очень умелый? Эти слова были еще более оскорбительными, чем украденный поцелуй!
— Как вы смеете вторгаться со своим распущенным поведением в благопристойную округу, распутник! Развратник, безнравственный уб…
Так что граф поцеловал ее снова, более глубоким и долгим поцелуем. Затем он отступил, ожидая новой пощечины, зная, что заслужил ее — и что поцелуй стоил этого. Вместо этого девушка охнула, похлопала по своим карманам и закричала:
— Бандит!
Бретт бросил взгляд вверх и вниз по дороге в поисках опасности, до тех пор, пока не понял, что она имела в виду его.
— К черту, я украл только поцелуй, и ничего больше. Признаю, что я скакал слишком быстро, но я не разбойник с большой дороги.
Она не обращала на него ни малейшего внимания, возбужденно перемещаясь вокруг.
— Да не вы, вот олух. Бандит — котенок. Он сидел у меня в кармане. — Девушка наклонилась, чтобы заглянуть в канаву, позволив ему любоваться грязным, но восхитительным видом.
Бретт знал, что должен отправиться в путь, но в этой женщине было что-то, вынуждавшее его медлить с отъездом. И, по правде говоря, он нес ответственность за ее трудности, не говоря уже о вольностях, которые он допустил в отношении незнакомки. Поэтому граф подступил ближе, чтобы помочь с поисками, и начал подталкивать носком сапога упавшие ветки, повторяя ее призыв «сюда, кис-кис». И ощущая себя полным дураком по всем статьям.
— Вот ты где! — воскликнула она, сорвав запачканные митенки, чтобы поднять что-то из-за камня.
— Вот это? — воскликнул Бретт, уставившись на пригоршню пуха, которую она держала. — Это не кошка, а то, что остается в скребнице после того, как я вычищу свою лошадь. — Но девушка ворковала над комком пыли размером с ладонь, а у этого комка были голубые глаза и приплюснутая мордочка, как у мопса. — Господи Боже, неужели он расплющил нос во время падения?
Не отводя глаз от нелепого создания, Джерри пояснила ему:
— Нет, котенок и должен так выглядеть. Это редкий тип длинношерстных кошек из Малукистана, расположенного на Великом шелковом пути. Мой дядя прислал домой пару животных, когда путешествовал, и теперь я и несколько других любителей кошек пытаемся вывести их как особенную породу, стараясь не ослабить ее близкородственными спариваниями.
Бретт понял, что теперь знает о длинношерстных кошках больше, чем ему нужно. Он также догадался, что, должно быть, совершил ошибку. Серьезную ошибку. Его миниатюрная деревенская красавица далеко не так юна, как полагал граф, и он заметил, что ее произношение, особенно теперь, когда она не визжала как банши, оказалось культурным и утонченным. А на ее пальцах не было колец. Черт побери.
