Забрался обратно в сарай. Вход и выход своего лаза по мере возможностей замаскировал. Спать лег. Силы, они и завтра понадобятся.
Наутро за стенами сарая суета какая-то началась. Судя по доносившимся звукам кто-то приезжал или уезжал. Скорее приезжал, так как человеческих голосов стало больше. И взрослых, и детских.
Через щель в двери сарая Гастер рассмотрел, что на площадке перед домами начали расставлять столы, накрывать их посудой, чашками-плошками, ставили в обилии бутыли и графины. Мероприятие, вероятно, большое какое-то готовится. Ну, да не про узников. Корзину бы с объедками не забыли принести.
А ее как раз сегодня и не принесли. Та женщина, что ежедневно снабжала узников продовольствием, сегодня вошла в сарай только с кувшинчиком в руках. Обошла по очереди всех сарайных сидельцев и дала из оного кувшина глотнуть. Некоторым пришлось, буквально, в горло заливать. Четверо головами вертели и от кувшина отворачивались. Вероятно, имели после питья из него неприятные воспоминания.
Гастер в угол забрался, его последнего поили. Глотать пойло не стал, а когда женщина ушла его выплюнул. А вдруг его нейросеть сразу новую отраву не обезвредит. Вставит Гастера и делай с ним что хочешь. А готовилось что-то не хорошее. Гастер это пятой точкой чуял.
К вечеру хозяева хутора и их гости за накрытые столы сели. Ели, пили. Веселились по полной программе. Потом разом встали из-за стола и по домам разошлись. Совсем не на долго. Буквально через десять минут вернулись. В балахонах. Причем все — от мала до велика.
А Гастер, в отличие от своих соседей по сараю в полудреме пребывающих, за процессом праздника через щель в двери посматривал. Внимательно причем. И жалел — зря вчера не сбежал, хотя бы просто из хутора, хорошим этот праздник для узников точно не кончится.
Толпа в человек с более чем полсотни в балахонах двинулась к сараю. Идут, что-то запели заунывное. Волосы дыбом просто у Гастера поднялись. Ой, беда будет. А соседи Гастера в прострации пребывают, задурманила им мозги тетка из своего кувшинчика.
Подошли, за руки сидевших из сарая вывели. Гастера вместе со всеми. Он тоже вид делает, что в астрале пребывает, все ему нипочем. Пошли куда-то с хутора в балахоны одетые. А сами все громче поют. В дудки задудели. Да противно так, заунывно, словно злых духов вызывают.
Через некоторое время подошли к кустарнику. Что за кустарник, кто его разберет. Темнее уже для всех стало, только Гастеру без разницы — день, ночь, но он с новоземельной флорой не был знаком, поэтому опознать кустарник не мог. Прошли через кустарник, вышли на что-то вроде полянки.
