— А о чем она? — спросил он, взяв книгу в руки.
— О том, как один чувак думал, что, разбогатев, он женится на своей любви, но в конечном итоге просрал ее из-за своей же вины и сдох, — сказала я спокойно без эмоций, подстроившись под его говор.
Максим взглянул на меня то с удивлением, то с усмешкой и, сдерживая смех, проговорил:
— А я считаю, что не он виноват в этом.
Так он читал? Я взглянула на него с любопытством. Да не, не может быть такого, что он читает такой жанр. Максимум комиксы. И то, кто их щас читает?
— Ну, я считаю, что эта женщина была настоящей дурой, раз хотела угнаться за двумя зайцами.
А, ну и это тоже. Но мне не даёт покоя один вопрос.
— Ты умеешь читать?
Он засмеялся так громко, что на нас начали оборачиваться.
— И на английском? - продолжила я.
Что он смеётся? Это, наверное, очень странно смотрится. Какой-то парень смеётся во весь голос, а я озадачено смотрю на него. Анастасия Михайловна тихо курит в сторонке. Не, я ведь еще не получила ответ на свой вопрос!
— Чай просто вкусный, — ответил он на мой вопрос после того, как успокоился.
— А, ну тут это меняет дело...
Я начала выбирать книжки другие. Что я могу ему предложить? Тут одни романы и книги, посвящённые феминизму. Не думаю, что Фролову понравится.
Может предложить «Парфюмер»? Не, а вдруг понравится? Он ведь даже, оказывается, читать умеет! Мне же нужно предложить что-то.
Тут я чувствую, как за мной внимательно наблюдают. А точнее сам Фролов.
Он склонил голову так, что чёлка чуть падает ему на лицо. Руки так и чешутся ее поправить. Так, Мартынова, что за мысли?
— Что? — пискнула я. Отлично, просто замечательно!
Он скрестил руки на груди так, что теперь его мышцы под футболкой выделяются ещё больше. Ох, матерь божья!
— Ничего, — задумчиво произнес он, продолжая разглядывать меня, — просто ты такая милая, когда думаешь о чем-то.
И на его лице появляется ВНИМАНИЕ не похотливая улыбка, отнюдь нет! Даже добрая. Странно, да?
Я оглядываюсь, никто ведь за нами не наблюдает? Анастасия Михайловна, вы тут?
Затем перевожу взгляд обратно на Макса. Он продолжает смотреть на меня. Может у меня что-то на лице? Блин.
— Хватит пялиться, — отрезаю я, хмуря брови.
Максим ещё раз улыбается, но уже кривой улыбкой и качает головой.
— Не-а.
В смысле нет? Офигел?
Так, Катя, не грубить. Не грубить. Не грубить. НЕ ГРУБИТЬ!
— Заткнись, Фролов.
Ох, тупая голова!
— Занять бы твой язычок другим делом, — задумчиво говорит он, — а книгу я возьму, — жмёт он плечами.
