Закрыв за собой деревянную дверь, я с облегчением выдохнула, отгородившись от внимательных взглядов. Комната оказалась небольшой, но здесь было все необходимое: кровать, стол, стул, шкаф и тумбочка – на большее рассчитывать в военных академиях было глупо. Я знала, куда и зачем иду. Жаловаться на условия не стану. Бывало и хуже. Даже несколько раз.
Слева заметила дверь. За ней оказалась небольшая ванная комната с душевой, унитазом и зеркалом, в котором за пыльной дымкой отразилось бледное и растерянное лицо голубоглазой девушки. Мое лицо.
Провела рукой по пыльному зеркалу. Отвернулась. Не хочу смотреть.
«Все отлично! – искренне попыталась улыбнуться, снова взглянув на отражение, и отметила, как в эту секунду преобразилось мое лицо: глаза засверкали веселыми огоньками, а кожа будто сбросила серый оттенок. – К девушкам тут все же не такое плохое отношение, как мне говорили…»
Вернувшись в комнату, улеглась на кровать и закрыла глаза. Как ни старалась прогнать воспоминания, мне это не удавалось. В памяти всплыло беззаботное счастливое детство с моими братьями и сестрой. Как сестренка там? Жива? Как отец?
«Нет! – распахнув глаза, на которые навернулись слезы при воспоминании о самом родном и близком человеке во всех мирах, подумала я. – Я не должна! Не должна о нем думать! Меня не должна волновать его жизнь! Такое не прощается! Не прощается! Он умер для меня!»
А по щекам продолжали катиться слезы. Я не жалела себя, нет. Я жалела ту девчонку, которой была два года назад. Ее мне было искренне жаль. Как быстро и безвозвратно может изменить людей война. Еще вчерашние дети превращаются в воинов, становятся вдовами, сиротами и обездоленными людьми. Навсегда теряют беззаботную веселость. «Та жизнь позади», – утирая непослушные слезы, я подошла к единственному окну. Взглянула на территорию академии с высоты птичьего полета. Молча прощалась с прошлой жизнью, а в слух сама себе прошептала:
— Адель Эйтираиды Ист из дома ледяных барсов больше нет. Она умерла.
Остаток дня я заняла бездумными хлопотами по комнате. Это отвлекает.
Отмыв все, в том числе окна и даже стены с потолком, я с удовольствием уставилась на дело рук своих. Так и закончился мой день. Я улеглась спать уставшей, что позволило мне выспаться и отдохнуть.
Без снов. Без мыслей. Без мокрой подушки.
1.2
Я так боялась проспать, что сама встала, когда рассветные лучи еще не коснулись темного небосвода. Приняв душ и переодевшись в форму: прямые черные брюки, которые мне пришлось подвязать, чтоб не спадали, такого же цвета рубашку и мантию – все это обнаружилось в шкафу, вышла из комнаты. В коридоре было пусто, из-за каких-то дверей раздавался тихий храп, а кое-где слышалась возня сборов.
