От скуки Саша попытался – в который уж раз – проанализировать выставленные условия. На сей раз он решил исходить из гипотезы, что Странники неуязвимы для пулевого и лучевого воздействия, но слишком медлительны. Значит, их нельзя пристрелить, но от них можно убежать, если бежать быстро? Что это за форма жизни? Привалов зажмурился и воорбазил себе нечто вроде бронированной черепахи, потом – какой-то медленно плывущий студень, с чмоканьем глотающий разряды скорчера, потом – кристаллическую конструкцию из сверкающих игл.
В этот момент до его колена дотронулось что-то холодное и жёсткое.
Перед ним стоял каменный пёс – такой же, как те два у чаши фонтана.
Привалов машинально пожал протянутую лапу. На ощупь она тоже казалась камнем.
– Добрый вечер, – пёс говорил на интерлингве. Собачий голос оказался неожиданно высоким, с едва заметным подвыванием на гласных. – Простите за опоздание… всё-таки сюда довольно далеко добираться, а потом ещё натягивать на себя эту шкуру…
Прогрессор немного помедлил, потом всё-таки оглянулся. Так и есть: теперь фонтан охранял только один страж. На месте второго изваяния красноречиво зияла пустота.
– Да, это не моё тело, – пасть приоткрылась чуть шире, из беззубой щели посыпалась пыль и мелкий песок. – В конце концов, все комбинации атомов стоят друг друга… – пёс поднял лапу, пытаясь стряхнуть с кончика носа прилипшую соринку. Камень глухо стукнулся о камень.
– А у вас есть какая-нибудь постоянная форма? – поинтересовался Саша. В середине фразы он сообразил, что забыл поздороваться.
– Увы, увы, – Странник растянул мраморные брыли в подобии усмешки. – У нас вообще нет тел… в вашем понимании этого слова. Да, кстати: я должен извиниться за то, что вам пришлось добираться сюда таким способом, – пёс повёл носом в сторону велосипеда. – Просто я обязан защищать себя – он запнулся, подбирая выражение, – от любых неприятных случайностей. Короче, в радиусе километра никакая земная техника не работает. Кроме простейшей механики.
– Строго говоря, вы не имели права использовать подобные средства, – раздался другой голос, высокий и противный.
Пёс поднял голову. На его спину с шумом сминаемого бумажного пакета свалился давешний голубь. Примостившись, птица предупредительно расправила крылья, демонстрируя готовность взлететь в любой момент.
– Самое время говорить о правах и придираться к мелочам, – огрызнулся пёс. – Ах да, кстати. Познакомьтесь, – пёс повёл мордой, – это третий участник наших переговоров. Так сказать, представитель одной из сторон в этом запутанном деле… Я нахожусь здесь и имею эту форму с его разрешения.
