из того, что предлагают пособия общего характера.
4. Критическое рассмотрение позиций
Б.Эрмана по вопросам об историческом
Иисусе и о Павле в связи с проблемой Учения
Подводя итог представленному в данном разделе обзору, следует задаться таким вопросом. Тенденциозность подхода к Учению прежних католических и современных православных авторов понятна. Но чем в таком случае вызвана не меньшая тенденциозность в подходе к нему как иных прежних либерально-протестантских, так и многих нынешних светских авторов, решительно не желающих считаться с объективными историческими фактами нашего памятника?
С одной стороны, и мы это еще увидим, здесь сказывается доверие светских историков к научным авторитетам прошлого, когда предмет их занятий лишь весьма по касательной затрагивает Учение. Но как быть с тем же Бартом Эрманом, о чем он сам пишет едва ли не в каждой своей популярной книге, прежде бывшим консервативным протестантом, а затем порвавшим с христианством и теперь стоящим на позициях агностицизма? Обращение к его, пожалуй, самой популярной книге из тех, что вышли на русском языке — «А был ли Иисус?»>30, думаю, здесь кое-что прояснит. Но сначала совершенно определенно отмечу, что оказывается агностик, выступающий с позиции решительной исторической критики начального христианства, также может стоять на позициях, если даже не охранительных, то довольно консервативных. Другое дело, что, в отличие от прежних и нынешних защитников иерархического или квази-иерархического строя исторических церквей (включая протестантские, в иных из которых даже при отсутствии епископата обязательно наличествует не менее властный истеблишмент), Эрман отстаивает ту картину жизни и учения «исторического» Иисуса, ставшего для Его последователей прославленным Христом, которая сложилась в либерально-протестантском дискурсе к началу XX века, будучи впоследствии несколько модифицированной, в том числе и стараниями популярного американского автора. Однако в свете данных Учения, если с учетом его внутренних показаний (равно и аллюзий к нему Павла как следующего за ним по времени первохристианского авторитета) признать его в качестве первого письменного христианского свидетельства, датируемого второй половиной 30-х — началом 40-х годов н.э., данная картина явно потускнеет, а местами и осыплется. Но обо всём по порядку.
4.1. Апоколиптизм проповеди Иисуса и апокалиптический характер первых апостольских общин согласно Б.Эрману
