Прежде он уже видел сервиторов — кибернетические организмы, выполнявшие на патронном заводе ту работу, которую не выдержал бы ни один смертный. Но эта длинноногая тварь с зондирующими красными глазами… Ее создали для охоты, и она бы убила их обоих, если бы ее не отозвали.
— Очень грязное место, — заметила Селестия, вырвав его из раздумий.
— Не могу спорить, — отозвался Кристо, радуясь возможности отвлечься. — Обычно тут не так тихо. Ты никогда не видела Меагр?
Она покачала головой.
— Я никогда не покидала приорат.
— Вообще? Как же ты попала в Церковь?
— Мои сестры… — она запнулась и прикусила губу, чтобы сдержать горе. — Они приняли меня ребенком. И воспитали в своих традициях и вере. У меня есть склонность к целительству, поэтому они меня также учили.
— Мне жаль.
— Я ни о чем не жалею. Мне ничего так не хотелось, как возможности послужить Ему. И лечить других.
— Нет, — сказал Кристо, сообразив, что она не так его поняла. — Я имею в виду, мне жаль, что ты их потеряла. Своих сестер.
Лицо Селестии помрачнело, и она понизила голос:
— Мне тоже, — она подняла на него взгляд. Глаза были полны слез, но она сдерживала эмоции. — Спасибо тебе. За эти слова. Ты хороший человек.
Кристо невесело усмехнулся.
— У меня грехов на две жизни хватит. Если бы ты знала, что я натворил, не думала бы обо мне так хорошо. — Он помедлил, подбирая нужные слова. — Я хочу это искупить. Хочу стать лучше.
Селестия указала на Карину.
— Ради твоей дочери.
Кристо кивнул, бросив в сторону той опасливый взгляд.
— Она — это все, что сейчас имеет значение.
Селестия улыбнулась, на мгновение показавшись старше своих лет, как будто учения ее ордена прибавляли ей возраста.
— Я не знаю, что ты совершил Кристо, и о каких грехах говоришь. Я вижу лишь то, что передо мной, и это не нечестивый человек.
Кристо склонил голову, ощущая себя недостойным данного ею отпущения грехов.
Его место было здесь, среди грязи и гнили. Он знал это. Люди пропали, но вонь осталась навсегда — липнущий к одежде неотступный смрад стоков, от которого слезились глаза. Теперь к воздуху примешивался и запах крови, настолько насыщенный, что ее должно было пролиться огромное количество, однако Кристо не видел ни одного тела. Тут и там он видел немногочисленное оружие, брошенный штурмовой щит. Но никого живого. И мертвого.
Он как раз гадал о причинах этого, когда услышал какой–то низкий пульсирующий шум, от которого у него заболели уши. Затем пришел в движение воздух, слегка зашелестевший от далекого возмущения. Селестия тоже это услышала и обернулась к нему. Ее глаза были широко раскрыты и напоминали серебряные монетки.
