— Как твое имя? — спросила она перегонщика.
Тот нахмурился.
— Что–что?
— Твое имя. Если мы здесь умрем, хотя бы буду знать, кто ты такой.
— Перегонщик.
— Заткнись.
— Нет, правда. Перегонщик. Арум Перегонщик, — он торжественно положил руку на сердце. — С самых пеленок. Я бы предложил спросить у моей матери, если не веришь, но она умерла от гнили в легких, когда я был мальчишкой. А даже если бы не умерла, то не думаю, что мы отсюда выберемся, чтобы ты смогла с ней повстречаться.
Моргравия обернулась к Маклеру, которая ждала возле бара вместе с сомелье. Она заметила на лице сервитора капельку крови, полностью подтвердившую ее предшествующие подозрения, что тот не просто подает вино.
— Ты явно не с пустыми руками. Есть мысли?
— Только что следовало выбрать для встречи другое место, но сейчас это едва ли имеет значение.
— Так и думала, что ты скажешь что–нибудь в этом роде.
Моргравия посмотрела мимо нее, на торговца.
— Эта сетка их не удержит, — произнесла она. — Я знаю, что ты меня не до конца понимаешь, но твой наемник прилично говорит на готике, — она бросила на того взгляд. — Они убьют нас, а потом снесут ее и убьют вас.
К удивлению Моргравии, Фаркум ей ответил.
— Ты лжешь.
— При нас молчал, да? — позади нее раздался зловещий скрип, и она на секунду обернулась, но баррикада еще держалась.
— Да, я достаточно хорошо знаю ваш язык, но не говорю на нем. Мерзкое наречие, говор свиней и обезьян.
— Это не ложь, — сказала Моргравия, которой хотелось вогнать кулак в глотку жирного ублюдка и вырвать тому легкие.
— Впусти их, — потребовал бармен. Казалось, он сам это сделает, пока не вмешался Харата. Бармен вскинул руки, не желая получать новые синяки.
— Это не обычная зараза, — произнесла Моргравия. — Они сильнее, чем выглядят. Они ее снесут.
Фаркум глумливо усмехнулся.
— Да что ты знаешь, женщина?
Она скривилась, устав от уловок, и выставила напоказ свою розетту. Та сверкнула, не оставляя сомнений в своей подлинности. Еще меньше сомнений оставила манера держаться:
— Я — инквизитор Моргравия Санктус из Ордо Сепультурум и властью Бессмертного Императора Человечества приказываю тебе открыть эту проклятую дверь.
Преграда продержалась бы еще недолго. На этот счет она не лгала. Сражаясь в узком пространстве… возможно, они бы и смогли одолеть бледных, отыскать способ выбраться. Сейчас это был чисто вопрос истощения сил. По крайней мере, так выжившие могли получить несколько лишних минут, а это уже чего–то да стоило. А выражение лица Фаркума стоило неизмеримо больше.
