Навин шёл последним, шатаясь больше остальных. Поначалу это казалось даже забавным, как будто он пытался развеселить остальных, но уже через секунду улыбки сменились настороженными выражениями лиц, на которых читались такие знакомые беспокойство и страх. Взгляд его внезапно потух, он потерял ориентацию в пространстве и начал раскачиваться, теряя равновесие. Корас среагировал первым, но его не восстановившееся тело не успевало за ним, и Полярник упал на землю, молча скривившись от пронзившей тело боли. Следующей рванула с места Макри, наплевав на всю усталость, отчётливо слыша громкий, заглушающий всё остальное голос в голове: «Спасти, спасти хотя бы одного, хоть одного!», но ей не хватило времени. Парень начал ощупывать горло, словно не понимал, для чего оно ему, с ужасом попытался вдохнуть, но из горла вылетел только сдавленный хрип. Он пытался ещё и ещё, всё больше раскачивая хрупкий мост и не давая никому на него ступить, чтобы помочь, но сделать вдох никак не получалось. Навин покачнулся ещё раз, сжимая руками горло со всей силы, окончательно теряя равновесие и, перегнувшись через верёвку, полетел вниз с молчаливым криком навстречу кислотной реке и своей неминуемой гибели. Краем глаза Вайесс заметила, что выпав из расстёгнутого кармана, несколько секунд вместе с ним падали кроваво-красные ягоды, скоро исчезнувшие в кипящем, жёлтом, ненасытном аду.
Несколько минут они просто стояли, бессмысленно вглядываясь в зияющую пустоту, вдруг обволокшую мост. Каждый из них силился понять, принять мысль у себя в голове, что на их глазах погиб ещё один человек — живой человек, буквально пару минут назад шедший по лесу и думающий, разговаривающий, мечтающий… Раньше на это как будто не хватало времени, а сейчас разум, понемногу берущий своё, навёрстывал упущенное за долгие и мучительные дни, руша окончательно и так испорченную психику. Вайесс чувствовала, как будто внутри неё рвутся, рассыпаясь, тысячи нервов, тысячи ниточек, соединяющих её сознание с телом. Их становилось всё меньше и меньше, пока не осталось так мало, что натяжение стало совсем невыносимым. Она схватилась за ткань на груди, дёрнула изо всех сил, стараясь хоть как-то подавить боль, не существующую в физическом мире. Она видела безумные метающиеся глаза Макри, перебегавшие с моста на руки, которыми она со всей силы впилась в землю, царапаясь и загоняя камни под ногти, силясь хоть как-то удержать трясущееся и дрожащее тело. Она слышала, как вдруг истошно закричал Корас, схватившись руками за голову и пытаясь подползти к обрыву. Колени стирались в кровь, которая понемногу пропитывала ткань, но он вряд ли замечал какую-то другую боль кроме той, что поселилась сейчас в сердце каждого из них. Пот катился градом, застилая уставшие веки и круглые, как блюдца, глаза. Кто-то отчётливо, громко твердил: «Он мёртв, они мертвы, вы все…». И тут кошмар прекратился. Резко, так же как и начался: исчезла никак не унимающаяся дрожь, опустились перенасыщенные кислородом лёгкие, пропал голос, идущий из самых дальних глубин лесов за Чертой — организм приспособился.
