Пальцами ещё крепче сжала его запястье, поцарапав кожу до крови.
И допустила тем самым серьёзную ошибку.
Металлический запах внезапно опьянил, пробудив во мне хищные инстинкты. А тут ещё и сильный самец доминирует.
Луна, помоги мне!
Я уже даже согласна на приход нового начальника отдела снабжения, если это поможет мне свалить отсюда целой и невредимой!
— Ммм… — демонстративно задумчиво протянул Оливейра, так и не собираясь отодвигаться от меня хотя бы на чуть-чуть. — И что ещё тебе нравится? — бирюзовый взор плавно соскользнул с моего лица к шее и ниже, к ключицам.
— М-много чего, — выдохнула, старательно усмиряя инстинкты, требующие подчиниться сильнейшему.
Запах его крови и возбуждения создавали странный коктейль, пробуждающий во мне необычные доселе ощущения. И вот они мне очень и очень не нравились. Слишком сильные и непонятные, практически лишающие воли.
— Например? — уточнил снисходительно Рафаэль, шумно втянув в себя воздух.
— Танец на пилоне, — произнесла едва слышно, невольно подавшись вперёд всем телом.
В бирюзовых глазах вновь появились оттенки тлеющих угольков. Его рука, прежде опирающаяся на столешницу около моего лица, легла мне на плечо, обжигая кожу даже через ткань. И это я молчу о том, что вторая рука по-прежнему удерживала мою блузку в районе солнечного сплетения.
Вот тут на меня накатила паника.
— О-отпустите, пожалуйста, — вновь попросила, дёрнувшись в очередной раз. — Мне не нравится происходящее, — призналась честно.
На лице Оливейра расцвела неожиданно ласковая понимающая улыбка.
— И зачем мне тебя отпускать? — обманчиво мягко поинтересовался он.
— Я тогда не буду плакать? — ляпнула первое пришедшее на ум.
Ну, а что?
На папу вот мои слёзы всегда действовали безотказно!
Вдруг и с Оливейра прокатит?
Мечты-мечты…
Впрочем, не сказать, что совсем не сбыточные.
На мои слова в бирюзовом взгляде промелькнуло изумление, а потом… Синьор начальник попросту рассмеялся. Громко так. От всей души, что называется. И с меня заодно слез, вернувшись в кресло. Ну, и я тоже поспешила принять вертикальное положение… Вернее, попыталась. Одним властным жестом меня уложили обратно. Как уложил, так и оставил ладонь в районе солнечного сплетения, снова придавливая к каменной поверхности.
— Ну, синьор Оливейра, хватит надо мной издеваться, а? — вздохнула и посмотрела на него жалобно-жалобно.
Даже самой себя жалко уже стало, честное слово.
А вот ему почему-то ни капельки.
— И что мне за это будет? — поинтересовался он встречно.
