Честно говоря, как оно ощущается — не знала. Мне самой ею пользоваться ещё не приходилось. Мелкие раны и так заживали в считанные секунды. Доминик с Селеной сунули на всякий случай. Помимо этой целую аптечку напихали. На все случаи жизни. Надо бы коробку с лекарствами запрятать на самое дно сумки от греха подальше, а то, если наличие одного препарата непонятного производства я ещё смогу объяснить хоть как-то, целый арсенал — вряд ли.
— Не, — шумно сглотнул между тем Рафаэль, — больно, — дополнил с небольшой заминкой, а в его глазах снова разгорались тлеющие угольки. — Продолжай, — велел, хотя на то и не было никакой необходимости.
Согласно кивнула, отчего волосы снова упали вперёд.
— Не могли бы вы… — попросила его неуверенно и тут же оборвала себя, сама потянувшись убрать мешающие локоны.
На этот раз сама не успела. Мужчина меня опередил, рваным жестом подцепив прядь сгибом пальцев, после чего аккуратно завёл за ухо, пристально глядя в мои глаза. И прикасаться ко мне не перестал. Снова замер. И я отчего-то вдруг тоже замерла, не в силах отвести своего взора от его. Гипнотическая бирюза словно затягивала в водоворот, лишая воли. Снова накрыло ощущение парения в бескрайнем космосе, где есть только он и я.
— Твой жених полный кретин, раз отпустил тебя, — проговорил глухо Оливейра, проведя пальцами вдоль скулы сверху-вниз.
Будто ожог оставил.
Невольно дёрнулась назад, чтобы разорвать прикосновение.
— Или же он просто уверен, что я никуда от него не денусь, — не удержалась от горького хмыка.
И снова подумала, обратил бы Рафаэль на меня внимание, зная, кто я?
Вряд ли…
Наверное, Селена, была права, говоря, что нам с ним стоит познакомиться без всяких условностей. Только я всё равно по-прежнему не желала этой связи. Ведь ему явно понравилась Микаэла Мартинс. А вот об Ангелине Рязановой он даже думать не хочет. Да что думать, знать не желает.
— Нельзя быть настолько самоуверенным, — задумчиво протянул Оливейра.
Кажется, больше даже не на моё высказывание ответил, а каким-то своим мыслям вслух отозвался. Я на это заулыбалась ещё шире.
— Правда? — уточнила с весельем. — А как же вы? Разве вы не уверены в том же по отношению к своей невесте? — принялась, наконец, обрабатывать третью и последнюю рану.
Альфа ответил не сразу. Явно обдумывал что следует на это сказать, то и дело сканируя меня пристальным внимательным взглядом, который я старательно не обращала внимания. В итоге лишь печально улыбнулся. И промолчал. Я же как раз закончила наносить последний слой.
