— Ты в порядке?
Не ответив мне, Эбби встала со стула.
— Ты куда? — спросил я.
— Принести свою гитару. Ничего особенного, но у меня есть идея.
Я схватил ее за руку.
— Нет, нет, я принесу.
— Но...
Взмахом руки я заставил ее замолчать.
— Ангел, Рис славится тем, что любит спать в чем мать родила, не думаю, что твои девственные глазки к такому готовы.
На ее щеках вспыхнули багровые пятна, и она не стала со мной спорить. Я торопливо направился по проходу. Рис, лежа на животе, храпел как медведь, а его голый зад торчал из-под одеяла. Как я и ожидал, он предстал бы перед ней во всей своей красе.
Перед тем, как достать гитару, Эбби вырвала из моего блокнота листок бумаги. Я не удержался от вопроса:
— Думаешь, сможешь написать лучше?
Она яростно замотала головой.
— Нет, нет, я просто подумала, как ее улучшить. — При виде моего скептического выражения лица она добавила: — В этой истории нужны обе стороны: его и ее.
— Дуэт?
— Да. А теперь минутку помолчи.
Я усмехнулся, когда Эбби начала записывать слова.
— Ангел, ты когда-нибудь писала песни?
— Не-а, — пробормотала она, уйдя с головой в песню. Несколько минут спустя она, наконец, подняла на меня взгляд и робко улыбнулась. — Я постоянно видела, как это делали парни, но сама никогда не пробовала. А сегодня почему-то... оно само пришло ко мне.
— Когда не можешь остановиться, пока не сделаешь?
Ее глаза расширились.
— Да, именно так.
— По-моему тебя посетила муза, — улыбнулся я.
— Хм-м, не знаю, — пробормотала она.
Показав на бумагу, я подбодрил ее:
— Ну же, давай послушаем.
Она нахмурила лоб и пожевала губу.
— Ты же не будешь смеяться, да?
— Конечно, нет.
— Поклянись.
Я прижал палец к груди.
— Слово скаута.
— Ну, ладно.
Наклонившись, она достала из футляра гитару и пристроила ее на своих коленях. А потом воспроизвела мелодию, которую я написал до этого, с абсолютным совершенством.
«Малыш, мне разбивает сердце то, что приходится оставлять тебя здесь — сломленного и одинокого.
Никому не собрать эти кусочки и не облегчить твою боль.
Я ничего не могу сделать для тебя и твоей любви.
Каждое мгновение с тобой стало удивительным даром свыше.
Я завернусь в одеяло этих воспоминаний, пока зима уничтожает мою душу.
И хотя я не могу остаться, ты навсегда будешь со мной».
Закончив петь, она продолжала играть мелодию. Было видно, что ей трудно поднять на меня взгляд. Наконец, она осмелилась посмотреть.
— Это просто потрясающе!
— Правда?
— Черт возьми, да! Мы должны записать это вместе.
