ВВЕДЕНИЕ
(не только для студентов)
Текст, который в итоге и составил эту книгу, был написан относительно быстро – за какие-нибудь полгода. Однако желание написать ее возникло давно, лет двадцать тому назад, когда я только начинал изучать проблемы современного гуманизма и его концепцию мышления как критического, исследовательского и научно-скептического. С того же времени стали откладываться какие-то мысли. Но меня останавливало то, что я не был (не являюсь и сегодня) специалистом в области логики и методологии познания, т.е. тех областей знания, которые вполне определенны и предполагают хорошее знание технических вопросов этих почтенных философских наук. Но постепенно и сразу по многим основаниям я стал преодолевать свой комплекс неполноценности. Знакомясь с работами по критическому мышлению, написанными зарубежными авторами, я убедился в том, что речь идет совсем не о том, о чем я в свое студенческое время читал в учебниках по логике, чтобы сдать эту строгую учебную дисциплину. Нет, речь шла о логике и мышлении как инструментах вполне практических и реально связанных с жизнью человека в современном обществе.
Вместе с тем, я все глубже убеждался в том, что само по себе знание логики не учит ни критическому, ни исследовательскому мышлению, хотя, безусловно, прибавляет ему строгости и порядка. Как учебный предмет логика, скажем, для юристов, философов и психологов является в вузе обязательной. Но для большинства из них она как дисциплина учебной программы – прежде всего легкий или тяжелый кошмар, завершающийся экзаменом или зачетом и надеждой на то, что этот кошмар будет забыт как можно быстрее. И лишь для немногих, склонных к ней, как бывают люди склонны к математике или к игре в шахматы, она – настоящий праздник, пиршество их ума и высокое интеллектуальное наслаждение. И только. Поскольку и здесь логика, ее знание оказывается далеким от жизни любителей этой науки. Неслучайно я не встречал среди логиков людей по-настоящему практичных или, как сейчас говорят, успешных.
Мой опыт общения с логиками и методологами науки привел меня к выводу, что дух этих дисциплин чаще всего почему-то оказывался сухим, педантичным, даже снобистским, псевдоаристократическим. К психологии той логики, с которой я знакомился в годы обучения, я бы отнес и ярко выраженный имперсонализм, т.е. некое молчаливое допущение, что по сравнению с логикой, ее правилами и истинами все остальное, в том числе и человек, производно, а то и ничтожно, глупо, алогично. Психология учебников по логике, с которыми мне приходилось сталкиваться, как правило, отличается дурной рассудочностью, холодностью, ригоризмом и особого рода догматизмом. Как такая логика, такая ее психология могут подвигнуть человека руководствоваться ею в жизни – для меня большая загадка.
