Олег был очень смышленым и любознательным. Школа, институт, практика в клинике — всё это далось ему легко. И сейчас, глядя на самого молодого, но, бесспорно, самого успешного из семьи Малышкиных, можно было смело утверждать — этот человек стоил того, чтобы за него бороться.
Уже после ужина, когда мы расположились на диване перед камином и лениво потягивали кофе, Олег заметил мой наряд и приподнял бровь:
— Не видел у тебя такой футболки. Новая?
Я опустила взгляд на яркий принт и кивнула:
— Да, пару недель назад её цепанула у одного парня.
Брат покачал головой, усмехаясь:
— Не понимаю я эту твою любовь к трофеям.
Поясню — была у меня одна странность. А точнее — даже маленький фетиш. Я очень любила мужские футболки. Казалось бы — ничего особенного, но был один нюанс. Все они были с чужого плеча, и каждое из них — я имею в виду именно плечи — я когда-то стискивала пальцами и спивалась в них ногтями. Да, всё верно — я коллекционирую шмотки своих бывших любовников.
Началось всё давно — мне тогда было девятнадцать. Подробности я уже не помню — просто приперлась домой в чужой шмотке и решила её не отдавать. За первой была вторая, потом третья, ну и так далее. В итоге это стало своеобразной привычкой — тырить футболки у бывших. Причем им я об этом не говорила, проворачивала всё, пока парня не было в комнате. Олег очень правильно сказал — я собирала трофеи. Не знаю, можно ли считать этот каким-то отклонением или странностью — мне как-то всё равно. Но за эти годы моя коллекция существенно пополнилась. Олег об этой моей привычке знал, как и Юля. Но если подруга просто смеялась над этим, то брат всерьез предлагал сходить к психологу. Ровно до тех пор, пока я не огревала его чем-нибудь по голове.
— Можешь считать меня коллекционером, — пожала я в итоге плечами, — Привет, я Карина, собираю битые бутылки и мужские тряпки. А у тебя какое хобби?
— Моё хобби? — включился в эту игру Олег и сделал вид, что задумался, — Вправлять мозги своей сестре. Они часто уезжают куда-то не туда.
— Скучно живешь, — хмыкнула я, поднимаясь на ноги, чтобы поставить чашки в раковину.
— Замуж тебе пора, сестренка, — покачал головой мой очкарик, — Уже двадцать шесть, а всё одна. Вот клянусь — если бы было шоу «Холостяк», но для женщины — я бы тебя туда отправил.
— Чтобы я довела до руки не одного, а сразу двадцать шесть мужиков? Совсем ты не бережешь своих сородичей, Олежка, — хмыкнула я.
— Да, об этом я не подумал, — усмехнувшись, признал брат и поднялся на ноги, — Ладно, у меня завтра намечается парочка операций. Снова буду резать людей, надеясь, что наркоз не сильно подействовал.
