Можно было ускориться и посильнее, но… но все те же затраты рабочего тела, растущие по экспоненте. Да и маневрировать на таких скоростях сложно даже автоматике.
Нацелив радары на объект Ро, рой тщательно вглядывался в приближающуюся цель. Пока что противник не маневрировал, да и радиосигналов не испускал. Это противоречило всем тактическим моделям, но рой не удивлялся. Он не умел удивляться. Он терпеливо ждал момента, когда придётся активировать средства электронной борьбы.
Ракеты постоянно обменивались данными между собой, формируя распределённую сеть вычислений. Было понятно, что существенная часть первого залпа уйдёт впустую. Будет выбита ракетами и зенитным огнём, сдетонирует о щит, завязнет в броне. Но на основании полученного опыта сеть успеет выработать тактику противодействия. Может быть, успеет. По-хорошему, эту атаку должен был координировать искусственный интеллект. Он один мог в реальном времени осмысливать поступающую информацию, совершать неочевидные выборы, генерировать нестандартные тактики. Но увы — в системе Гильгамеша был один-единственный искин, и сейчас он находился очень далеко от Таммуза. Ракетам приходилось полагаться на набор программ и алгоритмов, пусть очень проработанных и разветвлённых, но всё же — ограниченных.
Объект Ро наконец-то выпустил противоракеты. В очень ограниченном количестве — их было всего тридцать три штуки. Стартовали они с ускорением в несколько g, но, достигнув скорости в несколько сотен метров в секунду, прекратили разгон. А потом начали стрелять по приближающемуся рою маломощными кинетическими снарядами и лазерами.
Грамотная тактика. Ракеты сами несут достаточно кинетической энергии для своего уничтожения, и для обороняющихся главное — заставить атакующих растратить эти запасы раньше, чем нужно. У объекта Ро наверняка получилось бы отбить атаку, но…
Целых три "но". Во-первых, противоракет было банально мало. Тридцать три против трёхсот — это несерьёзно, а ведь на подходе были следующие залпы. Во-вторых, системы наведения противников явно нуждались в калибровке (вероятно, они полагались на пассивные сенсоры — никаких радиоволн по-прежнему не наблюдалось). Первые (единичные, но с лёгкостью пробившие магнитоплазменный щит!) попадания из лазеров начались лишь за пятьсот километров — таким образом, рой находился в угрожаемой зоне что-то около пяти секунд. И это при том, что темп стрельбы вражеских лазеров явно не превышал выстрела в секунду! Ну и в-третьих, системы противопротиворакетной обороны тоже не дремали.
