— Это не та сила, которая тебе нужна, — мягко попытался объяснить Митрий. — Что ты намерен с ней делать?
— Я собираюсь убить своего отца! Отомстить за мать! — сжимая кулаки, бросил мальчишка, подавшись вперед, точно намереваясь сшибиться лбом с собеседником. Митрий со вздохом отдалился на прежнее место, размеренно отзываясь:
— Нет, ты ошибся, это не та сила. С ней ты не вправе мстить. Ты хранитель мира, Страж Вселенной.
— Уходи, в тебе только месть. Ищи иной источник силы, — почти угрожающе заявил Вещий, и в его серебристых крыльях почернело одно перо.
— Не стоит, — вкрадчиво повел рукой Митрий, призывая негласно умолкнуть, отчего и впрямь повисла звенящая тишина. — Да, мальчик, эта сила не для сражений ради уничтожения врага, а для битв во имя сохранения жизни.
В тот день он так и не получил желаемого, туман внезапно рассеялся перед ним, и потаенное пространство сделалось недоступным для него, как и для всех незваных гостей. Мальчишка в ярости бил по земле и рубил воздух мечом, точно намереваясь достать кого-то, а потом упал на траву, сжав зубы. Он принял решение и не собирался отступать. Он никогда не сдавался, это Митрий почувствовал при первой их встрече, а знал еще намного раньше, до рождения называющего себя Сумеречным Эльфом.
Парень продолжил свой путь, но не был спокоен ни единого дня, силясь вновь отыскать тропу в случайном тумане. Древние же завершали обряд посвящения двенадцати избранных.
— Помните правила, которые налагают на вас запреты, — говорил Митрий негромко, но голос звучал по всему обширному пространству, сотканному из света и дымки. — Ваша сила почти безгранична, но и у нее есть свои рамки. Запомните! Первое: вы не ведаете своей судьбы. Второе: вы не можете воскрешать мертвых и перемещаться во времени. Третье — касается самого важного табу: вы не вмешиваетесь в движение и развитие миров, если не видите пробелов ни в чьих судьбах. Так как вы не ведаете своего будущего, «пробел» — это и есть ваша миссия, ваш долг помочь миру или человеку.
Избранные кивнули, готовые принять силу. В тот день совершился ритуал, души семарглов ликовали, казалось, что положено начало великому сокрушению зла во всех его проявлениях. Пространство таяло, семарглы разлетались по своим мирам, улавливая малейшие колебания сплетенных нитей вихря событий. Каждый из них без бумаг и чернил, что начертали бы задания, ведал, где он нужнее всего. И никто не знал праздного покоя, для стражей вселенной и радостью, и отдыхом являлись спасенные жизни. Они надеялись, что избранные отныне разделят с ними их бремя, их долг. А однажды не останется на всем свете зла, марающего белоснежные одежды мира. Казалось, близок золотой век и возвращение эдема.
