- Все вынесли, что нажила. Ну шубы - ладно, они в шкафу висели. А видик второй я припрятала. И деньги не на видном месте лежали, не говоря о золоте...
- Ну мало ли к тебе подруг заходит?
- Нет, Калечка, как, кто-то навел? Ведь и дома-то я недолго отсутствовала. Ну, сколько мы у тебя фильм смотрели?
- В милицию заявляла? - только и поинтересовалась Каля.
- Да. Им позвонила и сразу тебе. Жду, вот-вот придут...
- Дура! На тебя же и дело заведут - за нетрудовые доходы. Как миленькая загремишь за спекуляцию и будешь тянуть срок, как я когда-то... Лицемерка? А может, профессионалка? Ведь в момент разговора Валины вещи лежали "притыренными" у нее в соседней комнате. Их только что принесли Виктор и Балда. Их еще предстояло сбыть, оставив себе половину выручки. Остальное причиталось подельникам. А вся операция с ограблением была четко спланирована и просчитана заранее.
Кале давно не давала покоя преуспевающая подруга. Нет, в конкурентки ей Валя не годилась. Куда там! Просто она была обычной по тем временам спекулянткой, а по нынешним - челночницей. Чтобы беспрепятственно мотаться за шмотками за границу, даже замуж вышла за поляка. Ломовая лошадка запрещенного тогда бизнеса, Валя постоянно курсировала между Варшавой и
Москвой.
- Когда придут, скажи, что вещи нашлись, ошиблась, мол, - властно поучала подругу Каля. - За это срок не дадут. Поругают. Постращают-и все. Как только додумалась-то до того, чтоб милицию вызывать?
- Хорошо, Калечка. Все сделаю. Как же я сама-то не сообразила...
А в это время оперативники, прослушивавшие весь разговор, кусали локти. Из рук ускользала еще одна с таким трудом нащупанная нить. Да, они знали, что Никифорова готовит и проворачивает и более солидные дела. Например, имелись сведения о подготовке угона самолета за границу. После этого сигнала телефон Никифоровой и был поставлен на прослушивание. Но как доказать, как задокументировать скрытые преступные намерения? Реально зацепить опытную преступницу было не так просто. Пусть не на главном, так на чем-то еще подловить. Но все складывалось так, чтото в этот раз письменного заявления потерпевшей не будет. Значит, начинать ее раскручивать не о чего. Не преступать же закон...
Хозяйка подпольной фабрики
В пик расцвета воровской деятельности, который пришелся на закат жизни, Калина Михайловна в свои сорок с небольшим лет не брезговала ничем. Но ее квартира не ломилась от дорогих гарнитуров и вещей. Все шло в дело: на покупку воровского титула сыну, на подкуп чиновников, на расширение подпольного производства обуви.
