При управлении группами людей они оказываются под наблюдением персонала, чьим основным занятием является не руководство или периодическое инспектирование (как во многих случаях отношений работник — работодатель), а скорее надзор — слежение за тем, чтобы каждый делал то, что ему было прямо сказано делать, в условиях, когда нарушение, совершенное одним индивидом, резко выделяется на фоне явного, постоянно проверяемого послушания других. Что здесь первично — большие группы контролируемых людей или небольшое число надзирающего персонала, не имеет значения; важно то, что они предполагают друг друга.
В тотальных институтах существует базовое разделение между большой контролируемой группой, обычно называемой постояльцами, и немногочисленным надзирающим персоналом. Постояльцы, как правило, живут в институте и имеют ограниченные контакты с миром за его стенами; персонал часто имеет восьмичасовой рабочий день и социально интегрирован во внешний мир[41]. Каждая группа склонна воспринимать другую сквозь призму узких враждебных стереотипов: персонал часто считает постояльцев озлобленными, скрытными и не внушающими доверия, в то время как постояльцы часто считают персонал высокомерным, деспотичным и подлым. Персонал обычно чувствует свое превосходство и правоту; постояльцы обычно чувствуют себя, по крайней мере, в некоторых отношениях, нижестоящими, слабыми, недостойными и виноватыми[42].
Социальная мобильность между этими двумя стратами резко ограничена; социальная дистанция, как правило, велика и часто формально предписана. В разговорах через эту границу может даже использоваться специальная интонация, как показывает беллетризованное описание реального эпизода из жизни психиатрической больницы:
— Я тебе вот что скажу, — сказала мисс Харт, когда они пересекали комнату отдыха. — Делай все, что велит мисс Дэвис. Не думай, просто делай. Тогда все будет нормально.
Как только Вирджиния услышала это имя, она сразу поняла, что будет самым страшным в палате № 1. Мисс Дэвис.
— Она главная медсестра?
— А то, — буркнула мисс Харт, после чего повысила голос. Медсестры вели себя так, словно пациентки были неспособны расслышать ничего кроме крика. Часто они говорили нормальным голосом вещи, которые не предназначались для ушей пациентов; если бы они не были медсестрами, могло бы показаться, что они часто разговаривают сами с собой.
— Самая компетентная и исполнительная, мисс Дэвис, — объявила мисс Харт
