Я привела крест в порядок, сняла чётки с запястья, зажала их между переплетёнными пальцами и закрыла глаза, молча произнося знакомые молитвы, заученные с детства. Это, правда, были христианские молитвы, потому что из понятных соображений на идише меня никто молиться не научил. Я не просила толком ни о чем, просто говорить с кем-то, хоть этот кто-то и не мог мне ответить, успокаивало нервы.
Шум за дверью заставил меня выпрямиться на стуле. Я положила обе руки на колени в терпеливом ожидании, но хоть внешне я и оставалась абсолютно спокойной, сердце всё равно колотилось в груди. Я вполне ожидала увидеть Райнхарта, вошедшего первым и даже доктора Кальтенбруннера, проследовавшего за ним с весьма нахмуренным видом. Но третьего человека, закрывшего за собой дверь, я ожидала увидеть меньше всего. Это был шеф гестапо собственной персоной, группенфюрер Мюллер.
— Она требует адвоката, — с издёвкой проговорил Райнхарт, кивнув вошедшим на меня.
— Адвоката? — Шеф гестапо совсем не выглядел устрашающим, особенно стоя рядом с двухметровым лидером австрийских СС; Генрих Мюллер был больше похож на типичного баварского фермера, в дом которого детей отправляли на лето. Только вот я-то знала, насколько обманчивой была его внешность. — Вполне резонная просьба. Мы же здесь в конце концов не какие-нибудь варвары, верно? Группенфюрер, вы не будете так любезны взглянуть на обвинения этой юной леди?
— Я до сих пор не понимаю, что происходит, — слегка раздражённым тоном отозвался доктор Кальтенбруннер, не сводя с меня глаз.
— Я тоже, — твёрдо добавила я.
Тем временем Мюллер отодвинул стул для доктора Кальтенбруннера.
— Прошу вас, группенфюрер, присаживайтесь, а агент Райнхарт нам пока объяснит все детали этого весьма занятного дела. Как я понимаю, юную леди обвиняют в шпионаже и государственной измене?
— Всё верно, герр группенфюрер, — ответил Райнхарт с плохо скрытым удовольствием. — Она работала в связке с членами сопротивления и, учитывая её позицию SS-Helferin здесь, в СД, она скорее всего делилась всей засекреченной информацией с её друзьями по подполью.
— Это ничто иное, как обычные пустые обвинения, никоим образом не подтверждённые фактами. Я ничего общего с сопротивлением не имею.
— Дай сюда, — группенфюрер Кальтенбруннер бесцеремонно забрал моё дело из рук Райнхарта, что заставило последнего невольно отступить назад. Похоже, свежи ещё были в его памяти воспоминания о последней его встрече с лидером австрийских СС. Только, как не хотелось это признавать, на этот раз мой спаситель скорее всего примет его сторону вместо моей.
