Дневник Мистера Дарси | страница 39



Надо отдать ему должное, он сделал всё от него зависящее, чтобы её пребывание в нашем доме было приятным, и взял на себя труд развлекать её, когда она спускалась в гостиную. Легко понять, почему он сделал её предметом своего внимания. Ей присущи не только мягкость манер и открытость, что делает её очаровательной, но и сдержанность чувств. Каким бы обаятельным и живым ни был Бингли, он мог не опасаться, что его намерения будут неправильно истолкованы.

– И вы, мисс Элиза Беннет, – продолжила Кэролайн с показательно радушной улыбкой. – Было … большой удачей, что вы оказались нашей гостьей.

Элизабет обратила внимание на заминку, и в её глазах промелькнуло веселье. Но ответила она вполне корректно.

– Мисс Бингли, это было большой любезностью с вашей стороны принимать меня в вашем доме.

Бингли она адресовала самые теплые выражения благодарности.

– Благодарю вас за всё, что вы сделали для Джейн, – сказала она. – Для меня было очень важно видеть, какой заботой окружена моя сестра. Было так трогательно наблюдать, как вы управляетесь с огнем в камине, передвигаете ширму, чтобы защитить её от сквозняков, или велите домоправительнице приготовить что–нибудь повкуснее, чтобы у Джейн пробудился аппетит.

– Об одном сожалею, что не мог сделать большего, – отвечал он. – Надеюсь снова видеть вас в Незерфилде в ближайшее время.

– Будем надеяться.

Она обернулась ко мне.

– Мисс Беннет, – я ограничился церемонным поклоном.

Она с удивлением взглянула на меня, но через мгновение её глаза уже улыбались, и она опустилась в реверансе, промолвив нарочито торжественно: – Мистер Дарси.

Это почти заставило меня улыбнуться, но я сделал усилие, чтобы удержать суровое выражение на лице, и отвернулся.

Приличия были соблюдены, визит закончился. Бингли сопроводил молодых леди к коляске и помог им разместиться в ней. Моя холодность совершенно не тронула Элизабет. Я был доволен, но вынужден был напомнить самому себе, что настроение Элизабет – не моя забота.

Мы все вернулись в гостиную.

– Ну вот они и уехали, – с облегчением вздохнула Кэролайн.

Я промолчал.

Она повернулась к Луизе и без промедления заговорила о каких–то хозяйственных делах. Всё, что касалось её новой подруги, тут же было забыто.

Сейчас, когда я пишу эти строки, я чувствую облегчение от того, что Элизабет уехала. Возможно, теперь я стану воспринимать её опять как мисс Элизабет Беннет. Я стану, как и раньше, судить обо всем рационально, а её подшучивания не будут затрагивать моих чувств.