Помѣщикъ сталъ повышать аренду и довелъ ее вмѣсто прежнихъ 500 р. до 2,500 р. Крестьяне отказались отъ аренды и объявили ее подъ бойкотомъ. Началась обычная исторія, штрафы, потравы. Помѣщикъ выписалъ стражниковъ, осетинъ и аджарцевъ — грузинскихъ горцевъ, мусульманъ. Крестьяне рубили господскій лѣсъ. Въ аджарцевъ стрѣляли. Явилась военная экзекуція. Стали описывать крестьянскій скотъ. Одна баба обхватила свою корову за шею и поволоклась вмѣстѣ съ нею за коннымъ стражникомъ. Кончилось это по русскому обычаю стрѣльбой. Семь человѣкъ было убито, въ томъ числѣ двѣ женщины. Двѣнадцать крестьянъ и священникъ были арестованы. Они просидѣли два года и судились въ Тифлисѣ въ 1905 году, но были оправданы.
Владѣлецъ въ это время устраивалъ раціональную разработку своихъ великолѣпныхъ лѣсовъ, сталъ проводить колесную дорогу, сдѣлалъ большія затраты, но послѣ этой исторіи махнулъ рукой и продалъ все имѣніе другому, армянскому нефтепромышленнику.
Крестьяне жаловались также и относительно лѣсовъ. Они говорили, что, когда строили желѣзную дорогу, всѣ отчуждаемые участки, въ томъ числѣ и крестьянскіе надѣльные, оказались помѣщичьими. Часть этихъ земель была подъ лѣсами. Помѣщику достались не только всѣ выкупныя деньги, но также прекрасныя орѣховыя деревья съ крестьянской земли.
У армянскихъ владѣльцевъ съ армянскими крестьянами отношенія вообще мягче. Но ахпатскіе крестьяне продолжаютъ жаловаться.
— Какъ намъ не жаловаться, — говорятъ крестьяне, — у насъ земли нѣтъ. Законный надѣлъ, по положенію 1866 года, былъ десять съ половиной десятинъ на дымъ. Но было также условіе, что если пашенъ не хватитъ, то крестьяне получаютъ, по соглашенію, половину помѣщичьей пахотной земли. Такъ мы получили по четыре десятины на дымъ. Подати платили подымно, записывались по три двора на одинъ дымъ. Теперь у насъ считается сорокъ дымовъ и сто-тридцать дворовъ. Теперь новыя пашни расчищены, но все помѣщичьи, а у насъ по полторы десятины на дворъ, даже по полдесятины у самыхъ многосемейныхъ. Да еще платимъ помѣщику отъ урожая четверть. Въ прошломъ году добились, понизили до шестой частя, а теперь опять на прежнее приходитъ…
Народный учитель тутъ же сдѣлалъ подсчетъ, что на долю крестьянина остается дохода: семь копеекъ въ день.
Седьмая часть всей земли Ахпата принадлежитъ монастырю. На этой землѣ сидятъ монастырскіе крестьяне. У нихъ нѣтъ надѣловъ. Они разверстываютъ между собою землю, по скольку придется. До революціи они тоже платили четверть урожая. Но съ тѣхъ поръ крестьянскіе платежи на всѣхъ церковныхъ земляхъ понизились до 1/6 и до 1/8. Такимъ образомъ, Ахпатскіе крестьяне платятъ не одинаково. Вдобавокъ, всѣ участки расположены черезполосно. Въ бытность мою въ Ахпатѣ помѣщикъ и монастырь затѣяли обмѣнъ участковъ для исправленія черезполосицы. Предстояло обмѣнять 18 десятинъ земли, на которыхъ сидѣли 12 дворовъ. Пріѣхалъ міровой посредникъ, русскій, недавно назначенный. Среди этихъ сложныхъ аграрныхъ отношеній онъ чувствовалъ себя какъ будто въ лѣсу. Монастырскіе крестьяне, видя, что ихъ участки переходятъ къ помѣщику, объявили себя хизанами. Хизаны — приселенцы на чужихъ земляхъ. Но съ 1891 года запрещено прибавлять имъ платежи. Помѣщичьи крестьяне въ свою очередь, переходя къ монастырю, стали требовать полный надѣлъ. Когда я уѣзжалъ, этотъ обмѣнъ еще не кончился.
