Обняла, чмокнула в губы и закрыла глаза, позволяя ему делать, что вздумается. Если днем, когда Пилар, знакомо улыбаясь и потирая подбородок, маячил рядом, она еще раздумывала о правильности своего выбора, то наедине с Дарсиром все ее сомнения рассеивались, как утренний туман в лучах жаркого солнца. Не нужно замахиваться на стража Тмара, устроит и страж Хлома.
В постели или за ее пределами, когда они гуляли по городу, варили зелья или копались в библиотеке в поисках нужного рецепта, Дарсир казался идеальным: спокойный, ласковый, предупредительный, в меру ироничный. Элла отлично понимала, что две недели общения не срок, но жизнь научила ее не загадывать далеко, и чародейка выжимала все возможные радости из того, что есть.
До следующего, даже неполного открытия врат оставалось еще несколько дней, и пока визита Суржа можно было не опасаться. Девушка-источник еще не вернулась в Хлом. Элла смирилась с тем, что не может ускорить события, и эти четырнадцать дней позволила себе немного побыть собой. Не вдовствующей Пра, не женщиной с меткой Повелителя неба, а незадачливой дочерью демона, что давно не имеет никаких связей с миром людей, но очень любит среди них находиться. Дарсир как нельзя кстати оказался рядом.
Элле дико нравились горячие утренние часы в компании мага. Еще не до конца пробудившись, она погружалась в томную негу единения тел, будто благословляя весь оставшийся день на нужные и приносящие радость дела. Сплетаясь с Даром в единую сеть, она на время забывала обо всем, что мучило ее и не давало спокойно жить. Он оказался чем-то вроде отвара для забытья: пара глотков, и жизнь снова кажется похожей на радугу. Яркую и полную надежд.
К завтраку спустились немного усталые, но почти счастливые. Дарсир держал Эллу за руку, шутил над знаками побежденных сущностей на ее теле и украдкой целовал ее макушку. Чародейка только ухмылялась и притворно ворчала: «Вот поживешь с мое и не такое увидишь». Пилар и не думал их дожидаться— все равно они вечно опаздывали – и вовсю уплетал омлет с беконом, закусывая ароматным багетом. Уселись, принялись за еду, время от времени то дуэтом подшучивая над Пиларом, то по-детски переглядываясь и легонько пиная друг друга под столом.
– Я, может, и серьезный, будто провел ночь с тварью из-за Темных гор, – ехидно отбивался Пилар, – но уж точно веду себя не как влюбленный подросток.
Победно уставился на брата. Стало заметно, что Пилару порядком поднадоели шпильки в его адрес, и он пошел ва-банк. Дарсиру отчего-то шутка не понравилась, он нахмурился и даже как-то неловко, стараясь сделать это незаметно, выпустил руку Эллы, которую нежно гладил почти все время, пока пили кофе. Чародейка только плечами пожала: вероятно, тема влюбленности была болезненна для Дара, только и всего.
