– Ты что мне подсыпала, ведьма?»
– А ты что-то пил из моих рук? Видно, пиво у тебя забористое?
– Издеваешься надо мной, гадина?
– Тебе что-то не нравится, сладкий? Так накажи меня! Правда, для этого тебе нужно меня поймать, а у тебя, кажется, что-то не то с ногами?
– Я тебя убью!!!
Рэйвен перестала смеяться. Выражение её лица сделалось не менее жёстким, чем у парня.
– Вот это вряд ли, – с леденящим душу спокойствием произнесла она.
Одно движение кистью и Чёрный забился на траве, как отравленный дезинфектором таракан, приклеившись спиной к земле.
Поняв, что сопротивляться бессмысленно, он расслабился, с ненавистью глядя на приближающуюся девушку.
Рэйвен аккуратно присела на корточки рядом, глядя на парня с брезгливым любопытством.
– Фредо, – проговорила она так, словно пробовала его имя на вкус. – Скажи, Фредо, тебе правда нравится убивать?
– Да пошла ты! – дёрнулся он и снова вынужденно расслабился, обмякнув в неведомых тисках.
– Ответ не верный.
Подняв пустую бутылку, Рэйвен слила с неё остатки пива. Поморщилась. Запах ей не понравился.
В следующий момент молекулы перестроились и вместо бутылки теперь в руках у девушки оказался острый нож, целиком из стали.
«Раз мама, два мама, ведьма не сбежит.
Раз мама, два мама – на метле летит.
Раз мама, два мама. Ведьмы слёз не льют.
Раз мама, два мама. Их враги умрут».
«Да какого чёрта происходит?», – читалось в глазах Чёрного.
Но, упрямо сжав зубы, он молча наблюдал за тем, как острое лезвие приближалось к его щеке, пока не прижалось плоской стороной.
Рэйвен склонилась к Чёрному так низко, что их лица почти соприкасались. Ей нравился его страх, его ненависть, его беспомощное, зависимое положение.
– Попробуем ещё раз. Тебе нравится убивать людей, Фредо? Что ты чувствовал, выстрелив в голову Питеру? Тебя возбуждает чужой страх? Нравится чувствовать свою силу?
Он постарался отстраниться с выражением скорее брезгливости, чем ужаса.
«Враг номер раз в речке утонул,
Враг номер два мёртвым сном уснул.
Враг номер три на костре горит,
И не один от ведьмы не сбежит».
Острое лезвие медленно прочертило по коже на щеке Чёрного, оставляя за собой неглубокую, но болезненную царапину.
Рэйвен чувствовала на языке божественный вкус его страха и дикой, убийственной ярости.
Если этот зверь сорвётся с поводка, он её уничтожит. Не задумываясь. И плевать ему будет на деньги.
Но он не сорвётся. Поводок крепкий.
– Так тебе нравится убивать людей, Фредо? – тонким, почти детским голосом, пропела Рэйвен. – Как думаешь, размозжить голову приятней, чем отрезать язык? Или, может быть, – её пальчики игриво пробежались по его груди, скользя поверх взмокшей от пота рубашки, в то время как вторая рука уверено и твёрдо приставила кинжал к его чреслам.
