И пусть только кто-то скажет, что он не позаботился о том, чтобы Забава, по утрам делающая зарядку на полу, не дай бог, не загнала в руки стекло!
Вытащив из-за шкафа старенький пылесос, ангел воткнул шнур в розетку и занялся окончательной чисткой ковра, закончив с которой, он подвёз к дивану кресло, и на него в упор уставились голубые озёра удивлённых глаз девчонки, вдруг зачем-то со всей силы ущипнувшей себя за руку, а потом бесцеремонно тронувшей край белых ангельских одежд.
— Зараза… Я точно схожу с ума. Ангел с веником и пылесосом тянет на «Оскара». Только не говори, что ты ещё и на машинке вышивать умеешь, — выдохнула она, как-то неожиданно для Габриэля переходя на ты.
— Тебе что-то надо вышить? — недоумённо поинтересовался он.
Нет, в принципе, ангелы умеют делать абсолютно всё, но с вышивкой уже был перебор. Одно дело было направлять руку покойной бабули Забавы, вечно придумывающей девчонке какие-то красивые наряды — и другое делать это самому.
— Это из мультика, — практически сняла своими словами с плеч Габриэля тяжёлый груз девушка. — Там кот на машинке вышивать умел. Слушай, — неожиданно меняя тему беседы, оживилась она, — если ты давно за мной наблюдаешь, почему появился только сегодня?
Хороший вопрос! Собственно говоря, Габриэль не появился бы и сегодня, если бы ситуация не вышла из-под контроля. Обычно в доме Забавы почти весь день ошивался кто-то из работников социальной службы или общества инвалидов, которые помогали девчонке по дому, учили справляться с хозяйством без посторонней помощи или просто развлекали беседой. А сегодня, накануне новогодних праздников, она попросила никого к ней не приходить, якобы не хотела отрывать людей от семейных забот и предпраздничных приготовлений. Если бы Габриэль знал, что она задумала, обязательно бы внушил кому-нибудь остаться с девушкой до вечера.
— Мне нельзя появляться на глаза людям. За это меня обязательно накажут. Но ты не оставила мне выбора, — признался Габриэль. — А другого способа как тебя остановить я не успел придумать.
Девушка виновато закусила губу, опустила голову, и ангел, так мягко и участливо, как только мог, произнёс:
— Он того не стоит, малышка. Правда.
В голубых глазах Забавы промелькнули стыд и чувство раскаяния, давая Габриэлю робкую надежду, что подобного больше не повторится.
— Прости. Не знаю, что на меня нашло. Это была минута отчаяния, — шепнула она и вдруг заговорила — сбивчиво, тихо, но так проникновенно и искренне, что Габриэлю захотелось завернуть её в свои крылья и закрыть ими от всего, что её терзало и мучило: — Так горько вдруг стало, — хлюпнула носом девушка. — Я ведь и раньше понимала, что ему не пара. А теперь и подавно. Но ведь праздники же! Все ждут чуда… Я и чуда не ждала. Просто увидеть Феликса хотела. Я когда вижу его, так хорошо на душе становится… А тут… Не думала, что будет так больно. Почему так больно?
