— Могу я взглянуть на записки, которые дала вам моя племянница?
Он одновременно и пугал, и соблазнял меня. Я молча протянул ему смятые листки, которые сжимала в руке.
Он взял их, стараясь не дотрагиваться до меня, стал читать. Другой рукой, поглаживая подбородок.
Я уставилась на него.
Когда он поднял глаза, его чувственные губы изогнулись в улыбке. Улыбающийся Юрий Волков — совсем другое дело. Он был красив, как пантера, поражающая своим рыком все окрестности.
— Я передумал. Возможно, я слишком поспешно отказался от ваших услуг. — Его голос был таким ровным и спокойным, что никто бы не поверил, что всего несколько минут назад его язык находился у меня во рту, и я бездумно посасывала его.
— Боюсь, что я тоже передумала, — ответила я, наслаждаясь новой, пьянящей силой, которая теперь была на моей стороне.
На его лице промелькнуло раздражение. Он не очень быстро его скрыл. Было ясно, что ему не слишком часто кто-то противоречит. На самом деле, ему, скорее всего, никогда никто не смел противоречить.
— Я удвою ваше жалованье.
— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.
— Тогда назовите свою цену.
Я хотела остаться равнодушной ко всем его предложениям, но мои брови взлетели вверх.
— Вы это серьезно?
— Конечно.
Мне не нужно было об этом думать.
— Нет. Вы же знаете, что дело не в деньгах, — выпалила я.
— Тогда почему же вы отказываете нуждающемуся ребенку?
— Из-за вас, — просто заявила я. — Я не могу работать на такого человека, как вы.
— Почему не можете? Несколько минут назад вы были согласны.
— Это было до того, как вы накинулись на меня.
— Я поцеловал тебя, потому что ты сама меня к этому вынудила. Ты хотела знать, почему я не хочу нанимать вас, я показал почему, — спокойно защищаясь, произнес он.
— Ну, тогда ничего не изменилось за эти несколько минут.
— Многое изменилось. Я очень серьезно отношусь к своей племяннице. Для меня нет ничего важнее. Потребности Юлии всегда стоят на первом месте, выше моих. Да, ты меня сексуально привлекаешь, но я могу заполучить любую женщину, когда захочу. Она выбрала тебя, поэтому ее потребность в тебе превосходит мою.
По какой-то странной причине заявление, что он может заполучить любую женщину, когда захочет, меня задело.
— Как вы уже знаете из описания работы, — продолжал он, — моя племянница не произнесла ни слова в течение шести месяцев. Никто, даже ее психиатр, не знает, почему она вдруг замолчала. Она также не делала за все это время никаких попыток с кем-либо подружиться. Вы первый человек, к которому она обратилась сама, в котором нуждается, поэтому я переверну небо и землю, но она получит то, что хочет. Думаю, что вы сможете достучаться до нее, возможно она выйдет из своей раковины и снова начнет говорить.
