Он также скрыл первоначальную реакцию на меня. Его взгляд был пустой, он смотрели на меня как на совершенно незнакомого человека. Что бы ни произошло между нами — исчезло.
Но ведь что-то было. Я не была ни в чем уверена, но один этот взгляд между нами был глубже, правдивее и реальнее, чем все, что я испытывала.
Знания отбивали постоянную дробь в моем теле, непрекращающийся ритм требовал от меня узнать больше.
Он знает меня.
Я знаю его.
Это не поддавалось сомнению.
Мне нужно остаться с ним наедине. Мне нужно узнать.
В момент, когда меня перегрузили в фургон, другие женщин, которые были брошены на землю, тоже были там — им сняли повязки с глаз и освободили запястья.
Я не стала разглядывать или оценивать своих спутниц. Я полностью ушла в себя — внимание сосредоточилось на моем собственном положении, отсутствии памяти, и моей непоколебимой уверенности, что у меня было что-то с зачинщиком этого беспорядка. Это было так эгоистично, но у меня не было времени на других.
Пока не было.
Мужчина с зелеными глазами не присоединился к нам. Вместо этого он раздавал приказы трем мужчинам, окружившим нас, как собаки стадо овец, и захлопнул дверь с громким лязгом.
Темнота.
Мое сердце застряло в горле, я снова ничего не видела.
Не было света или сидений, или освежающих в пути напитков. Женщины были тихими, хотя у нас были силы снова разговаривать. Они толпились, перемещаясь ближе друг к другу в темноте. Одна пыталась взять меня за руку, предлагая утешение в толпе.
Я стряхнула ее, предпочитая оставаться в одиночестве, стоя сбоку и обращая внимание на раскачивание громоздкого фургона. Я пересчитала все повороты, нарисовала карту в своей голове. Это ничего не изменит. Я никогда не найду дорогу домой.
Где этот дом?
Вот именно.
Даже если я освобожусь, я понятия не имела куда бежать, к кому обратиться за помощью. Я была чертовски озадачена и сейчас находилась в месте, где это не имело значения.
Моргнув, я заставила себя вернуться в настоящее и полный гараж мотоциклов и машин.
— Двигайтесь, сучки, — появился другой мужчина, с козлиной бородкой, громко чавкая жвачкой.
Женщины двигались вперед, к свету, уклоняясь от руки предложенной мужчиной в коричневой кожаной куртке.
Пять.
Пять женщин я насчитала, пока они спускались из фургона в новый мир или то, что им называлось, и в чем там мы теперь существовали.
— Ты, — мужчина указал на меня. — Ты глухая? — Он протянул руку, изогнув бровь. — Иди сюда.
Я прищурилась, двигаясь вперед и решительно подав ему руку.
