В Талмуде есть изречение: „Когда сидят двое, и слова Торы (т. е. Пятикнижия Моисеева) находятся посреди них, тогда Шехина (т. е. сияние Божие) пребывает между ними“.
Не напоминают ли нам эти слова известное изречение Христа: „Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них“. Я уверен, что мы, христиане и иудеи, лучше поймем друг друга, если в нашей беседе будем держаться этих изречений.
Мысли, излагаемые ниже, я посвящаю и евреям, и христианам3, имея в виду выяснить то единое, что Библия указывает евреям, а Евангелие — христианам.
Материал на эту тему как-то естественно накапливался у меня в течение многих лет.
Целых семнадцать лет (1897-1913) я прожил в бывшем западном крае России, в Гродно; имел много знакомств с евреями и как гимназист, и впоследствии как учитель словесности в гимназии (казенной и частной).
Я видел бедную трудовую жизнь мелких торговцев и ремесленников-евреев, соприкасался с еврейской интеллигенцией, знакомился с идеалами еврейской молодежи, ее пылкими стремлениями и пытливостью ума. А позже работа среди учащейся молодежи высшей школы в качестве лектора по вопросам этики и религии познакомила меня с духовными исканиями еврейского студента.
В 1921 году я из-за своих лекций на религиозные темы очутился в московской (Таганской) тюрьме и здесь имел возможность познакомиться с древнееврейским языком, благодаря своим товарищам по заключению — евреям.
Как филолог я испытывал наслаждение от изучения этого оригинального языка, языка пророков, священного и для нас христиан.
Может быть, уже внешние обстоятельства моей жизни натолкнули меня на еврейский вопрос. Недаром В. Соловьев говорит, что сама история возложила бремя этого вопроса на Россию и Польшу, поселив в этих странах относительно наибольшую массу еврейского народа.
Но разве только в подобном, внешнем, условии должна заключаться причина интереса к этой теме? Не связаны ли все народы узами неразрывных интересов и общих страданий? Не разделяем ли мы все горе и радость друг друга? Не справедливо ли сказал Достоевский, что „всяк за всех виноват“?
Однако есть для этого интереса еще одна причина, которая будет понятна в особенности тем, для кого заветы Христа являются абсолютными Божиими повелениями. Не говорил ли Он к апостолам с особенной настойчивостью о том, чтобы они шли „наипаче к погибшим овцам дома Израилева“? После Своего воскресения Он повелел Своим ученикам быть Его „свидетелями в Иерусалиме, и во всей Иудее, и Самарии, и даже до края земли“ (Деян. 1:8).
