Однажды, когда Клара была уже замужем, мне позвонил её муж, веселый и жизнерадостный человек, Миша. Мишу знало пол-Черновцов.
— Слышишь, парень, — сказал мне Миша, — приезжай немедленно к нам. Есть классная (Миша сказал другое слово) девушка.
Я прилетел на самолете-кукурузнике. Других в провинциальной авиации тогда не было. Миша нас познакомил. А всего через месяц я стал хусном (женихом).
Первый семейный скандал случился прямо в Черновицком ЗАГСе, куда мы пришли зарегистрировать наш брак. Торжественно открылись двери, и мы вошли в красивый зал бракосочетаний. Перед нами на полу расстелили украинские рушники. Это был чисто украинский обряд — молодые становятся на вышитые рушники во время венчания.
— Уберите полотенца, — сказал я. Раз уж нет хупы (еврейский свадебный шатер), то уж рушников мне точно не нужно.
— Прекрати свои фокусы,— звонко зашептала моя невеста. — Мы не одни такие. Оставь рушники под ногами.
— Прекрати, — поддержала мою будущую жену стоящая сзади моя мама. Мама очень хотела видеть её своей невесткой.
— Я не хочу рушников, — отвечаю.
Администратор, проводившая регистрацию, заметила какое-то возбуждение.
— Согласны ли вы, жених, взять в жены невесту? — громко произнесла она.
Разрядил ситуацию небольшой оркестр ЗАГСа, состоявший из одних еврейских музыкантов. Он грянул нашу веселую свадебную песню «Симан тов умазл тов» (Счастья вам, удачи вам!).
— Да, согласен, — сказал я. А что я мог еще сказать?
— Согласна, — не совсем уверенно сказала моя будущая жена.
Мы вместе уже 35 лет. Может быть рушники помогают?
В высших административных органах власти города Черновцы евреев не было. Официального признания еврейского характера Черновцов не было. В городе не праздновались еврейские праздники. Евреи вынуждены были работать в Рош-Ашана (еврейский Новый год) и в Пасху. В городе не продавалась маца и кошерные продукты. В ларьке у центрального базара многие годы стоял резник, по кошерному резавший кур. Хозяйки, купив живую птицу на рынке, несли её в этот ларек. В 80-х годах ларёк закрыли. Еще раньше закрыли еврейское кладбище под предлогом того, что оно переполнено. Новое еврейское кладбище не открыли. Так мирно и стоят рядом на городском кладбище почти одинаковые памятники, одни с шестиконечной звездой Давида, другие — с крестом.
Улицы города не носили еврейских имен. Лишь одна улица была названа в честь великого еврейского писателя Шолом Алейхема. Единственная синагога в городе, где проживало 100000 евреев, вмещала 40 человек.
