Ступеньки... Его долго вели по ступенькам. По меньшей мере - маршей десять вверх. А может и больше. Пленник сперва пытался считать ступени, затем марши лестницы, но оба раза сбивался со счета. Но был твердо уверен, что они поднялись на какое-то высотное здание. Скрипнула дверь. Волной накатили звуки городских улиц и свежий воздух. Судя по всему, его привели на крышу. И сейчас, скорей всего, на дворе стояла ночь. По телу пленника пробежала дрожь. То ли от прохладного ветерка, то ли от страшной догадки.
Человека поставили на парапет, придерживая руками, чтобы не упал раньше времени.
- Ты знаешь, что полагается за предательство, - послышался голос того, кто проводил допросы. - Если хочешь сохранить жизнь, должен заслужить это.
- Я все рассказал. Я больше ничего не знаю...
Больше всего пугало, что он даже не догадывался, в чьих руках находится. Казалось: зная это, еще можно было бы надеяться, что все обойдется. Но похитители с одинаковым усердием расспрашивали несчастного как о тех, кто вынудил его передавать служебную информацию, так и о покойном хозяине. Иногда человеку казалось: проверяют. Но если это и так, что изменится? Его песенка спета при любом раскладе. Он слишком много рассказал...
- Пеняй на себя, - устало проговорил палач. - И кстати... Сегодня хоронили Великого. Провезли через весь город. А от тебя даже могилки не останется...
Это был приговор, не оставляющий ни малейшей надежды. И как подтверждение этого, рот несчастного залепили кляпом. Он замычал, начал извиваться, пытаясь вырваться из держащих его рук. И когда удалось освободиться, он ощутил, что летит в пустоту...
В миг, отделяющий жизнь от смерти, человек понял: ему было что сообщить в обмен на свою жизнь. Прозрение пришло внезапно. Сложилось из мельчайших деталей, на которые он раньше не обращал внимание. Ему, маленькой сошке, вдруг открылся смысл игры. И игроков было не двое, как он считал раньше, а больше. И, кроме того, он вдруг ясно осознал, что в ближайшем окружении хозяина скрывался предатель. Человек вспомнил один случай... Но опять же, раньше не придал увиденному значения, а понял все только сейчас. Слишком поздно. Стало обидно, что он сейчас умрет, а тот, другой, останется жив. Это несправедливо. Он не заслужил этого. Он ведь не предатель. Просто так сложились обстоятельства. Тело кулем свалилось на бетон... Но высота, с которой ему довелось падать, была всего-то с полметра.
Через миг над упавшим склонился палач:
