Дверь тихо отворилась и в комнату заглянула горничная. У девушки был виноватый вид.
- В прихожей вас ожидают Максим и с ним еще один господин, - сообщила она.
- Через полчаса я буду в своем кабинете.
Горничная исчезла.
Войдя в соседнюю комнату, Бачурина увидела Кузнецова и высокого худого мужчину с бледным лицом. Она с трудом узнала Яна Тормиса.
- Я просила подождать меня в кабинете, - недовольно произнесла Таня.
- Там Зотов, - пояснил Тормис.
- Хорошо, говорите здесь.
- Я пришел представиться в качестве исполняющего обязанностей главы службы безопасности.
- Для этого мне требуется подписать какие-то документы? - равнодушно спросила Бачурина, опускаясь в кресло и жестом приглашая мужчин.
- Мы уже выполнили все необходимые формальности, - официальным тоном продолжил Тормис. - Должен поставить вас в известность, что агентство является обществом с ограниченной ответственностью. И, согласно уставу, большинством голосов пайщиков я утвержден временно исполняющим. Вы имеете право после вступления в наследство опротестовать данное решение и потребовать назначения другого человека или утвердить решение собрания.
- Давайте подождем, пока я вступлю в наследство.
- Еще у меня к вам просьба, - продолжал Тормис. - Я хотел бы сохранить в тайне свое новое положение. Для всех - я по-прежнему технический консультант.
- Как вам угодно. Поэтому вы настаивали, чтобы я приняла вас раньше Зотова? - поинтересовалась Бачурина.
- Не только. Хочу напомнить, что не Зотов или Гайнанов, а вы являетесь наследницей Великого.
- Воспитывать меня тоже входит в круг ваших обязанностей?
Сейчас Татьяна напоминала рассерженную кошку, готовую выпустить коготки, но Тормис продолжал как ни в чем ни бывало:
- Вы должны взять дела в свои руки, а не доверять их ведение посредникам.
- Почему? Зотов лучше разбирается не только в юриспруденции, но и в бизнесе, политике.
- Думаю, что Аркадия Константиновича ценил как специалиста и Великий. Но он не позволял ему самовольно занимать свой кабинет.
Слова Тормиса вызвали у Тани раздражение. Переживания последних дней совсем расшатали ее нервы.
- Как вы смеете указывать мне! - прошипела Бачурина. Ей пришлось приложить немало усилий чтобы не раскричаться.
- Смею. До тех пор, пока вы будете вести себя как маленькая девчонка.
От этих слов Яна женщина отпрянула, как от пощечины. Но мгновение спустя она выпрямилась в кресле, сжала губы. Куда девались раздражение и обиды? Казалось, даже горе отступило. Превращение было мгновенным. Перед Максом и Яном сидела совершенна иная женщина. Казалось она была высечена изо льда. Впечатление усиливала снежная белизна кожи рук и лица, подчеркнутая черным траурным одеянием.
