- Завтра получишь. Я уже договорился с Москвой, - обнадежил Ходосеев Мазура.
Разговор оставил на душе Евгения Михайловича неприятный осадок: помощничек ему достался! Тютя. Но других нет, приходится рассчитывать на этого.
Тревожно запищал сотовый телефон. Звонок в столь поздний час мог предвещать лишь неприятности. Что на этот раз?
- Ты забыл обещание? - проговорил тихий женский голос. Звонила Вика. Вот черт! Ходосеев действительно забыл о свидании. Но не признаваться же в этом девочке.
- Я помню. Сейчас выезжаю.
Евгений Михайлович пожалел, что не догадался остаться у себя в кабинете. Черт понес домой объясняться с женой. Теперь надо придумывать убедительное объяснение.
- Ты куда? - вышла из спальни жена.
- Дела, - коротко бросил Ходосеев.
- А кто звонил? - подозрительно спросила Люба. Хотя вряд ли она могла понять, что звонила женщина.
Ходосеев постарался скрыть раздражение:
- Ты забыла, что произошло сегодня? Удивительно, что я вообще дома появился.
- Так кто же звонил? - настаивала супруга.
- Приезжает человек из Москвы, - ответил Ходосеев. - В связи с гибелью Великого.
- А при чем тут ты?
- Разве тебе объяснишь? - досадливо отмахнулся мэр, но внезапно его осенило: - Между прочим, и наш зять до сих пор не явился домой. И не известно, когда явится.
- Но ты ведь не следователь?
Ходосеев перестал одеваться, посмотрел на жену и, четко выговаривая слова, ответил:
- Ты понимаешь, что означает для нашего города корпорация "Цесарь"? И как отразится на всех нас смерть Великого? Я говорю о миллионах, которые недополучит бюджет, если "Цесарь" обанкротится. Одно слово - женщина. Волос длинный, а ум короткий.
Люба стояла с опущенной головой, запахнувшись в халатик. Когда она подняла лицо, Ходосеев увидел на глазах жены слезы. И все же, уже открывая дверь, не удержался, чтобы не пустить парфянскую стрелу:
- Ты совсем поехала на почве ревности. Сегодня у мужа не самый легкий день, дел невпроворот. А ты сцены устраиваешь!
Холодный ночной ветер остудил Ходосеева. Он уже пожалел, что был резок с Любой. Сколько раз Евгений Михайлович давал себе слово быть помягче с женой и не допускать подобных срывов. Но ничего не мог с собой поделать. Люба была неплохой женщиной. И как жена - не хуже других. Но проблема состояла в том, что Ходосеев не любил ее. В свое время женился по расчету на дочери крупного чиновника, который немало посодействовал карьере Ходосеева. Однако тесть уж три года как помер, да и Евгений Михайлович давно не нуждался в какой-либо протекции. Своей нынешней должности он достиг благодаря собственному труду. Люба же осталась живым напоминанием того, что ради карьеры Ходосееву приходилось совершать не вполне благовидные поступки.
