- Рэкетиры, что ли?
Барин, вспомнив свое прошлое, скривился, размышляя: не обидеться ли на подобное сравнение. Но затем согласился:
- Своего рода. Они звонили и требовали перевести средства на счета детских домов, больниц и тому подобное. В случае отказа обещали неприятности. Пару раз побили стекла и кинули в офис одной фирмы бутылку с коктейлем Молотова. Придурков, конечно, поймали.
- Я сказал, что это был заговор рабов. Сравнил "нац-социалов" с пугачевцами и разинцами, - вставил Генералов.
- Тогда понятно, за что турнули, - улыбнулся Шанхай. - Пугачева и Разина вспоминать не стоило.
- Прав был классик: все рабы, сверху донизу. - Генералов ударил кулаком по столу. - А мы ничем не лучше наших предков. И бунт наш против существующего порядка - рабский бунт, как наших прадедов, что жгли поместья бар, а потом сидели на пепелище и думали: а дальше как? Кто укажет, когда сеять, когда пахать. Не привыкли жить свободными. Да и хлопотно это, самому отвечать за себя и последствия своих поступков. И приходили новые господа. Устраивали новые порядки. И начинались на мужицких кухоньках разговоры: а старые бары не такие уж и плохие были. И хлеб тогда дешев был, и жить было куда легче. И снова бунт, русский бунт! Черт с ним, что кровавый, обидно - что бессмысленный! Потому, что бунт рабов. Пугачевщина или махновщина - все равно. И то, и другое - восстания холопов. И "нац-социалы" от них не далеко ушли.
- Эх, русская душа - не понятна ни шиша, - заржал Барин. - Русскими жили, русскими и помрем.
- Это ты-то русский? Смесь еврея с татарином. - Генералов обиделся на то, что его перебили.
- Щас как дам по сопатке, увидишь - русский у меня кулак или нет, - потянулся через стол Шаховской.
Шанхай перехватил его руку, вложил в ладонь рюмку с коньяком и подтолкнул обратно в кресло.
- Как мне надоели эти политические разговоры, - громко заявила Татьяна, стараясь разрядить обстановку.
Бакс привстал в кресле и коротко гавкнул. Похоже, он был согласен с гостей.
- Политика для мужиков, все одно что хоккей. Столько эмоций и времени отнимает, а толку, как от козла молока, - поддержала блондинку подруга. А чтобы Генералов не вздумал протестовать, бросилась ему на шею и залепила рот жарким поцелуем.
Татьяна, тезка Бачуриной, уже разливала по рюмкам коньяк.
* * *
Домофон в прихожей призывно загудел:
- Любовь Андреевна, вам бандероль, - сообщил вахтер. Люба набросила на халат плащ и спустилась вниз. Вахтер вытащил из-под конторки пакет и протянул Ходосеевой.
