Мне здесь очень нравится. Это моя семья. Мой второй дом. Я всю жизнь прожила одна с матерью. Мой отец умер, когда я была совсем маленькой, и у нас нет других родственников. Смерть, болезнь, жизнь… украли их всех. Только здесь, в «Рокси», у меня есть настоящая семья, которую я могу назвать своей, кроме моей матери.
Я доедаю свой торт и проверяю, какие столы у меня есть.
— Я готова.
Ночь длинная, но веселая. У нас есть завсегдатаи, парень, который почти никогда не разговаривает, носит одно и то же каждый день, но всегда оставляет хорошие чаевые и добр ко всем нам; трансвестит, который любит флиртовать с нашим поваром; те, кто приходит со своих смен в других барах, которые слишком трезвы и прилично одеты, чтобы пить всю ночь… Я приветствую их по имени, подаю им то, что они любят больше всего, даю достаточно смелости, чтобы они чувствовали себя как семья, потому что это их место тоже.
Но когда он входит, время словно останавливается. Он не постоянный клиент. Он никогда раньше здесь не был. Я не знаю, откуда это знаю, но знаю, что он здесь для меня. И мои руки дрожат, когда я подхожу к нему, сидящему в одиночестве в кабинке, не глядя в меню. У него темные волосы, как ночь, и глаза, похожие на луну и море. Его кожа бледная и идеальная, и он выглядит так, словно высечен из мрамора. Он носит сшитый на заказ костюм, слишком совершенный, чтобы его можно было купить в магазине. У нас в «Рокси» бывают всякие, но не такие, как он. У него нет своего рода.
И он заставляет меня нервничать.
— Что я могу вам предложить? — спрашиваю я, мой язык заплетается.
Он смотрит на меня и улыбается.
— Ты есть в меню?
Это не первый раз, когда ко мне пристают в «Рокси». Это обычное явление. Они флиртуют, я флиртую или дерзаю, в зависимости от настроения. Чего я не делаю, чего никогда не делаю, так это заикаюсь.
До сих пор.
Я буквально заикаюсь. У меня потеют подмышки, голова раскаляется, и я могу внезапно заболеть лихорадкой. А еще меня может стошнить. Что со мной не так? Это что, инста-грипп? Потому что если это так, то я определенно заразилась. Он выглядит удивленным.
— С тобой все в порядке? — У него богатый голос и самый сексуальный акцент, что-то среднее между британским и южноафриканским. Он протягивает мне стакан с водой, его длинные тонкие пальцы так идеально ухлжены.
— Пей.
Я беру стакан, и наши руки соприкасаются. По моему телу пробегает холодок, и я чуть ли не роняю стакан. Что я делаю? Я не могу пить воду клиента. Я поставила его обратно на стол.
