Николай расстегнул ширинку и начал стягивать джинсы, не отрываясь от Стефании. В его движениях чувствовалось желание и нетерпение. Он хотел ее очень сильно, как хочет мужчина женщину без дальнейшего промедления и проволочек.
Потянувшись к прикроватной тумбочке, он схватил пакетик с презервативом, резким движением открыл его, развернул и надел. Его рука, осторожно открывая створки ее центра чувственности, направила туда свой детородный орган, остановившись перед самым входом, подрагивая перед захватом ее крепости.
Он чувствовал ее готовность, ее соки возбуждения. Стефания готова, готова для него. Он не стал далее медлить, а хриплым голосом сказал:
Я хочу тебя, Стефания. Сейчас.
Он замер, руки его перестали двигаться, но Стефания глаз не открывала, губы приоткрыты, учащенное дыхание… Казалось, она где-то далеко и приятно грезит.
— Стефания! Посмотри на меня, — потребовал Николай, чуть отодвигаясь от нее.
Ее глаза открылись. Он получил то, что хотел. Ее согласие и полное подчинение ему, но в то же время ее взгляд выражал дерзкую нежность.
Раздвинув ее ноги еще шире, он улегся между ними, прижимаясь к ней всем телом:
— Не закрывай глаза. Я хочу видеть тебя, когда сделаю своей, — прошептал он, целуя Стефанию в губы коротким разрывающим поцелуем.
Стефания чувствовала падение и одновременный взлет. Все мысли были направлены и сосредоточены на том, что Николай вытворял с ней. Волны наслаждения накатывали одна за другой, сбивая дыхание и прерывая его. Закрыв глаза, она позволила себе летать.
Нет, — настойчивый голос Николая привел ее в чувство, — открой глаза.
Открыть глаза? Зачем?
Мне и так замечательно. Грандиозно!
Открой, — повторил он, прикусывая ее нижнюю губу, остановившись и не входя в нее глубже.
В непонимании Стефания открыла глаза и сосредоточилась на нем. Николай, вполне довольный собой, послал ей мальчишескую бесшабашную улыбку.
Я хочу видеть. Видеть тебя. Всю. Не бойся…
Что-то твердое входит. Твердое и большое. Неприятно. Больно. Очень. Нет, очень больно.
Потерпеть? Ну, так советовала Дашка. Только вначале больно, кажется, это ее слова.
Когда это «вначале» закончится?
Еще долго?
Больно! Еще больнее. Все. Больше не могу.
Стефания начала крутить ягодицами, пытаясь воспрепятствовать вторжению в себя, но Николай и это предусмотрел. Придерживая ее за бедра, толчок-миг — и вот он в ней до конца.
Боль!
Дикая!
Нереальная!
У Стефании покатилась одинокая слеза, которую Николай тут же убрал с уголка глаза горячим поцелуем.
