– А я здесь при чем? – Алина хотела отмежеваться от безумной выходки моего мужа. – Я, что ли, его в подъезд выкидывала?
– А кто его снотворным потчевал?
– А кто мне его дал?
– Перед смертью будем ссориться? – опомнилась я.
– Нет, конечно, – она вернулась на диван и села рядом.
Хлопнула входная дверь. Отчетливо послышалась тяжелая мужская поступь. Диамид подошел к двери, подергал за ручку. Мы вжались в спинку дивана, затаив дыхание.
– Есть кто? – спросил он.
У меня пересохло в горле. Захотела бы ответить – не смогла бы. Алина только отчаянно завертела из стороны в сторону головой, как будто он мог ее видеть.
Диамид ушел.
– Пошел к Аврелии за инструкциями, – предположила Алина.
Время тянулось мучительно долго. Чтобы не обременять себя мрачными мыслями, я попробовала еще раз дозвониться к Воронкову. На этот раз его телефон не отвечал. Решила сказать мужу последнее «люблю», но и он не отреагировал на звонок. Тогда я послала ему SMS-сообщение, вложив в него всю глубину своих чувств: «Прощай. Любила. Ухожу, любя. Береги себя и нашего ребенка».
Хотела еще позвонить Ане, но за дверью раздались голоса.
– Они там? – спросил Диамид.
– Там, – ответила Аврелия.
– Чудненько.
«Радуется, гад», – про себя отметила я.
– Где ж им еще быть, – недовольным голосом проскрипела Аврелия, орудуя в замке ключом. – Можете сами убедиться, живы и здоровы.
– И в сознании? Ну так это просто здорово. Не люблю перетаскивать безжизненные тела. Идемте, – бросил он нам с порога. – Передвигаться самостоятельно можете?
Я молчала, не зная, что ответить: «Куда он собирается нас отвести? К могиле? Точно, заставит нас самих ее копать. Слышала я о таких зверствах. Может, согласиться идти, чтобы затем попробовать сбежать по дороге? Собственно, мы ничем не рискуем. Что так убьют, что так».
Я кивнула головой и встала с дивана. Алина продолжала сидеть. Пришлось ее поторопить:
– Да чего уж там, пошли. От судьбы не уйдешь.
– Торопишься умереть? – жалобно спросила она и подняла на меня полные слез глаза. Это были глаза овцы, которую вот-вот должны отвести на жертвенный алтарь. Как мне в эту минуту стало жалко ее и себя – не передать словами.
Глядя на наши траурные лица, Диамид хмыкнул и неодобрительно посмотрел на Аврелию:
– До чего женщин довели!
– А я что?! Они сами пришли.
«Что верно, то верно. Сами вляпались в эту историю», – мысленно согласилась я с Аврелией, отчаянно сожалея, что так и не довелось проститься с близкими мне людьми.
