Мальчишка–демиург выглядел лет на четырнадцать, сильно загорелый блондин в одних коротеньких джинсовых шортиках. С развязным видом он пнул Петр Дегтярева пальцем в грудь и прогнусавил:
— Закурить не найдется папаша?
Теперь полковник–инженер выглядел как им на самом деле и был в момент гибели: подтянутый мужчина лет пятидесяти и в полной армейской форме.
Дегтярев просто, без затей и вывертов ответил, внешне юному нахалу:
— Я не курю и вам и не советую!
Мальчишка рассмеялся и бросил:
— А если так?!
В туже секунду Петр Дегтярев оказался на самом кончике огромной, вертикально стоящей сигарете размерами с Эверест. И это кончик сам по себе стал дымиться… Представьте себе круглую площадку размерами со стадион Лужники, которая превратилась пылающие угли. Да еще со змеями струйками, из которых ядовитый дым впивается в ноздри и начинает драть горло.
А ботинки уже плавятся, вспыхивают штаны…. А на высоте громадное как туча циклона смеющее лицо мальчишки–демиурга с белой шапочкой санитара на голове и с гавайской сигарой в зубах.
Корсак (И от чего у него такое земное имя?) шутя произносит:
— Курение как хитрый капкан, только его ставят не люди на лисиц, а лисицы на людей!
Девушка–демиург хлопнула всемогущего шалуна по плечу:
— Полегче с ним, а то сгорит дяденька полковник!
Корсак и Дегтярев снова оказались на песке, только теперь на побережье чудесного моря. Где–то в отдалении бегали чудесные девушки в нарядном бикини. Некоторые из них плыли по волнам, перебрасываясь разноцветными шариками с рисунками. Выглядели девчата красиво — словно в синхронном плавании. Да еще игрались, подбрасывая ножками мячики, или предметы похожие на елочные украшения.
Идиллия… А сам юный уже боекостюме, очень похожем, на те что создают талантливые художники рисуя комиксы. А на плечах крутятся гиперлазерные установки.
Мальчишка–демиург скалясь, спросил Дегтярева:
— Тебе нравится космическая опера?
Петр сострил в бульварном стиле:
— А что и космосе есть опер — которому пишут доносы?!
Оба крутых демиурга расхохоталось, и Дегтярев неожиданно оказался в большом городе Зрелище, представшее перед ним, было не для слабонервных людей.
Поначалу инженер–полковник подумал, что сходит с ума. Величественный город, столица галактики неизвестно как империи предстала во всей своей дичайшей красе. Роскошные многокилометровые небоскребы, исполинские храмы, невообразимо гигантские статуи, каскады садов и фонтанов, светящихся устройств, колоссальные рекламные щиты, на которых могло поместиться полсотни олимпийских стадионов и многое другое. Если добавить миллионы разнотипных красочно–экстравагантных летательных аппаратов, то для страстно увлекающегося наукой профессора–полковника начала ХХI века это было уже сверх всякого предела.
