– Отличная идея, Клайв. Пусть голубки поворкуют. В последний раз, – ухмыляется один из посетителей. – Тащи сюда блондина.
Я слышу сдавленный стон, доносящийся откуда-то справа и глухой звук, похожий на тот, когда тащат что-то тяжелое. Тупой удар и снова стон, но на этот раз более громкий и мучительный.
– Ну что, засранец, уговоришь свою суку язык развязать? Если получится, то убью быстро, – великодушно пообещал Рони. Несмотря на спутанное сознание и шок от адской боли, я начала различать голоса посланников Саймона. В голове никак не укладывалось, за что он так со мной, и о чем я должна рассказать его людям?
Я слышу, как они удаляются, как скрежещет металлическая дверь и опускается снаружи тяжелый засов. В помещении, где я лежу, подыхая от боли, становится неимоверно тихо и темно.
– Лиса, – слышу я хриплый шепот Итана и, встрепенувшись, поворачиваю голову на его голос. Отекшие веки давят на глазное яблоко и кроме черно-красных разводов перед глазами, ничего не вижу. То, что он жив, наполняет меня смутной надеждой и впрыскивает адреналин в кровь, сердце ускоряется, и я пытаюсь шевелить губами.
– Да…
– Живая, – выдыхает он с облегчением. – Кто эти люди, Лиса? Что ты им сделала?
– Не знаю, – всхлипываю я, и тут же стону от очередного болезненного спазма.
– Ты уверена, что ничего из того, в чем они тебя обвиняют, не сделала?
Я мотаю головой, не зная видит ли он меня. Новая волна шока накрывает меня, но приносит неожиданное облегчение, вроде анестезии.
– Он просил меня предоставить данные об одной сделке. Я помогла.
– Кто – он?
– Саймон Галлахер, тот мужчина, о котором я говорила. Он содержит меня последние четыре года.
– Ты дала ложные данные?
– Нет. Нет. Я бы не стала…
– Судя по всему, твоя информация была неверной.
– Я не понимаю, как так произошло. Меня подставили.
– Черт… – я слышу тяжелых вздох, а потом молчание. Слишком долгое. Липкий ужас сковывает меня с головы до ног.
– Итан, – жалобно скулю я.
– Да, – отзывается он, и я выдыхаю.
– Как ты?
– Х*ево, Лиса, – получаю предельно-честный ответ. – Ты даже не представляешь насколько.
– Нас убьют?
– Похоже на то.
Я отчаянно заплакала, слушая все те же булькающие звуки в груди, и глотая собственную кровь. Никто не хочет умирать вот так… в крови и грязи, в каком-то грязном амбаре, обвиненный в том, что не совершал. Мне столько всего пришлось пережить, и ради чего? Чтобы закончить вот так? Здесь?
– Я неправильно жила, Итан. Я плохой человек. Это моя кара, – произношу я.
