Оценка той ситуации писателем Виталием Сколобаном:
— Зайздрослівая Масква не хацела, каб падняліся беларускі фільм i аўтарытэт Караткевіча — тады ўжо ніхто нічога не зможа яму забараніць, увогуле яго утаймаваць! Ён быў раздражніцелем. Што-што, але савецкая ўлада ўмела «працаваць» з інтэлігенцыяй.
— Короткевич и Бычков не владели системой «обманных ходов», — констатирует Рубинчик, сам в те же годы подавленный при сдаче своей кинолегенды «Могила льва». — У нас, искренних идеалистов, не было тогда дара «маневрирования».
Обрезки для зрителей
Борис Павлёнок, уже работая заместителем председателя Госкино СССР, многих кинематографистов, того же Бычкова, защищал, когда тот, скажем так, неадекватно вёл себя на студии Горького. А как спас Эмиля Лотяну, которого затравили власти Молдавии после фильма «Лаутары»! Режиссёр пришёл к Павлёнку в Госкино проститься: ехал на БАМ редактором многотиражки. Ошеломлённый Павлёнок, выслушав про кишинёвские нападки, поинтересовался: что режиссёр хотел бы снять?
— Хотел бы экранизировать рассказы Горького, — ответил Лотяну.
— А сценарий написал?
— Вот.
— Ну, переночуйте, Эмиль, потерпите до завтра.
Павлёнок ночью читал сценарий, под утро настойчиво позвонил директору «Мосфильма»… Так страна получила шедевр «Табор уходит в небо», который без всякой организации зрителей посмотрели в СССР 76 миллионов только за первый год проката.
Но и мудрый «царедворец» Павлёнок, тогда ещё председатель Госкино БССР, защитить «Христа…» в Москве не сумел.
— Вечная праблема: цэнтр i рэгіёны, — резюмирует В. Сколобан. — Нацыянальныя адносіны Масквы i Мінска: хто каго перайграе? Тады перайграла Масква. Але у выйгрышы не быў ніхто: фільм знішчылі.
Лёва Дуров резюмирует саркастически:
— Уничтожение фильма — грех чиновников. Но они всегда забывают, что сидят на стуле, где одна ножка подпилена. Был такой «влиятельный» критик Сурков, так он заявил: «Мы не поклоняемся Христу, так что, теперь будем молиться на Дурова?»
— Всем ученикам и знакомым пообещал: мол, скоро выйдет фильм с моим участием!.. А фильма нет и нет. Все спрашивают: «Где же он?» — Смушкевич достаёт и показывает блестящий медяк. — Вот остался от фильма «реквизит» — талер, из тех, что тогда наштамповали.
Post skriptum
Заканчивая съёмку, спросил у Павлёнка:
— Вы, Борис Владимирович, столько лет в кинематографе — и что: нашли тайну 25-го кадра?
— Нет.
Валерий Рубинчик вспоминает встречу Короткевича с кинозрителями:
— Ему вопрос: «Что у вас всё погони, дуэли, переодевания, шифры, привидения?» А Владимир Семёнович в ответ: «А гэта я прыдурваюся».
