Перекрёсток параллельных линий | страница 30
Глава 9
Эля приоткрыла глаза. Ей было тепло и хорошо от того, что она вся была аккуратно закутана в плед. Откуда он взялся, девушка не могла припомнить. Прищурив глаза, чтобы не было заметно, что она проснулась, Эля посмотрела на своего охранника. Неужели это он её укрыл? Кирилл сидел на стуле и смотрел невидящим взглядом на её ступни, выглядывающие из-под пледа. Его красивые руки, с длинными пальцами, расслаблено лежали на коленях. В голову Эли закрались мысли об этом парне: «Интересно, о чём он думает?» Сейчас, когда он не знал, что за ним наблюдают, она могла рассмотреть его, не сталкиваясь взглядом с этими магнетическими глазами, вынуждающими смотреть только в них, засасывающими как трясина. Костяшки на его руках были сбиты, кожа, сквозь которую проступали синие вены, была испещрена старыми шрамами. Её взгляд поднялся выше, к лицу юноши, его тёмные глаза были задумчивы и печальны, справа по линии подбородка был длинный шрам. «Интересно, как он попал на службу к этому страшному человеку?» — думалось Эле.
Дверь открылась, и зашел Карен, разрушая тот чарующий образ, который начал рождаться в голове девушки. В руках его был поднос с завтраком, не обращая внимания на Кирилла, Карен подошел к столику посередине комнаты и поставил еду. Кирилл молча поднялся и вышел, как обычно это бывало.
— Доброе утро, Элеонора, — слегка потрепал Элю по плечу Карен, — Я знаю, что ты не спишь, так что не притворяйся и открывай глазки, — от этого сюсюканья ей стало до того тошно, что свело живот.
— Ты не передумала сотрудничать?
— Нет, не передумала, — напряженно сев на кровати и поборов страх, девушка взглянула ему в глаза, — Что я должна сделать?
Карен пристроился на краю лежанки и окинул её сосредоточенным взглядом:
— Ты сначала поешь. Похоже, сон пошел тебе на пользу. Нам для занятий необходимо твоё желание раскрыть себя.
Сосредоточено жуя завтрак: овсяную кашу с фруктами и кусок черного хлеба, Эля спросила:
— А можно впредь не класть эту гадость в кашу, — и отодвинула очередную ягодку на край тарелки, — Пусть повар не портит отличное блюдо.
— Я всегда считал, что девочки любят сладкую кашу, — Карен приподнял одну бровь.
— Не знаю как девочки, а я сладкой ем только рисовую кашу. То извращение, которое вы творите с геркулесом и гречкой есть невозможно, возможно только давиться! — откуда в ней взялась такая смелость, она не знала, Эля боялась этого человека, но в душе её зарождалось жёсткое желание сделать всё, чтобы выбраться отсюда.