— Эх, был бы я не женат… Но хватит мечтать. Что на этот раз? — перешел Клеметьев к делу, не растягивая прелюдию.
— Костя, помнишь, ты рассказывал про парня-торчка, который два года назад попал к тебе на стол, у него еще какой-то препарат из «техасского коктейля» был в крови?
— Ну… — протянул он через минуту, не меньше. — А что такое?
— Не помнишь, как его звали?
— Ивонна! Да ты издеваешься? Нет, конечно.
— Костенька, миленький, а узнать можешь?
— Сейчас поищу, скоро перезвоню.
Я, кажется, даже задремала в кресле, откинувшись на спинку и сцепив руки за головой.
Едва слышные шаги и стук о поверхность стола. Я повела носом и уловила запах кофе. Настя, что ли, вернулась? Обычно она приходит в офис так рано. Нет личной жизни у человека. А у кого она сейчас есть…
Я приоткрыла один глаз и обвела взглядом видимую площадь.
— Привет! — сказала, увидев Ботаника напротив.
— Здравствуйте, — кивнул он. — Я сделал вам кофе.
— Спасибо. А ты чего так рано?
— Не спалось…
И такой горестный вздох, что я догадалась:
— Мама пилила?
Ботаник кивнул. Выглядел он еще несчастнее обычного. Хоть ты к груди прижми, но грудь у меня одна, а маменькиных сыночков много.
— Съехать тебе от нее надо, — взяла чашку в руки. — Ты умный парень, тебе просто нужен был толчок. Я думаю, что дала тебе его, а через две недели станешь вообще парнем хоть куда.
Кажется, все мои слова остались неуслышанными, только последние Ботаник расслышал и спросил:
— Почему через две недели?
Потому что больше времени воспитывать тебя не будет.
Но вслух сказала другое, изогнув бровь и снова включив стерву:
— Уволю потому, что не хочешь стать мужиком. Твой испытательный срок.
Ботаник покачал головой, но ничего не сказал. И правильно сделал.
Милый парень, такой правильный, справедливый и умный. Только хватку усилить, хоть он и знает, как надо действовать, но как-то уж больно застенчив. Посмотреть бы на него еще в зале суда.
— Ивонна, Сигизмундовна, — услышала я, — все-таки не зря вас называли стервой. Я слышал многое: о ваших делах, вашей цепкости, эксцентричности. А одно ваше ходатайство в суде стало легендой среди юристов, — Ботаник улыбнулся, а я усмехнулась:
— Что-то много лирики.
— В общем, — подытожил он. — Я хотел быть таким, как вы, поэтому и пришел устраиваться к вам на работу. Вот только интуиция подвела, когда я оказался под колесами вашей машины, а стоило догадаться, на какую стерву я напоролся, переходя дорогу возле офиса.
Я чуть не подавилась кофе. Оказывается, Ботаник и такие нецензурные слова знает. Или от нас с Лешей нахватался?
