С легким жужжанием сервоприводов топает механический ходок: я знаю эти звуки, эту тяжелую поступь. До него метров десять, не больше, но нам повезло – управляющий эйнер не замечает, проходит мимо. Второй приближается с другой стороны и его шаги не такие быстрые, он замедляется, останавливаясь у зеленой проплешины. Поворачивает, идет к нам. Ну вот и все. Я открываю глаза, оборачиваюсь…
Вижу, как Андрей спокойно встает на одно колено, вскидывает автомат, прицеливаясь в верхнюю часть ходока. Между ними лишь несколько шагов. Двухметровая конструкция, отливающая хромом, упирающаяся в землю четырьмя мощными лапами, замирает. До того, как она успевает направить на человека парализатор, удерживаемый металлической рукой, раздается треск автоматной очереди!
В стороны летят искры, взвизгивающие пули рикошетят, поднимая в траве фонтанчики земли. Андрей давит на спусковой крючок, заставляя оружие изрыгнуть весь запас магазина одной длинной очередью.
Я отползаю, поднимаюсь на ноги. В верхней части ходока бронированная пластина с узкой прорезью – она защищает хозяина, но лишь с одной стороны. Обхожу его сбоку и в тот момент, когда опустошенный автомат замолкает, а ходок активирует парализатор, успеваю сделать один единственный выстрел. Пистолет зажат в правой руке. Как обычно, тонко настроенный манипулятор наводит оружие с убийственной точностью: на землю отлетает блестящая деталь, над ходоком – электрическая дуга, вызванная замыканием в сложной системе. Конструкция тяжело оседает, угрожая придавить меня своим весом, но я отскакиваю в последнюю секунду.
– Уо-о-о-у-у-у! – доносится из леса в ответ на перестрелку.
Бах! Из пистолета, направленного на тщедушное тельце эйнера, вылетает отстрелянная гильза. Бах! Бах! Бах!
Я возвращаюсь к Андрею, но, не удержавшись, оборачиваюсь и делаю еще один выстрел в ненавистного врага – бах!
Андрей лежит на траве, раскинув руки в стороны. Глаза его открыты, правое веко едва заметно дергается.
– Андрюша, вставай! Ну же!
Оборачиваюсь. Где-то рядом слышны тяжелые шаги, они быстро приближаются. Хватаю напарника за рубашку, пытаясь оттащить в сторону, но понимаю, что ничего не выйдет. Куда я с ним? С такой ношей меня быстро догонят, не смогу отойти и на полсотни шагов. Оставить? Бросить его здесь? Мысль о побеге так заманчива, что я отпускаю рубашку, выпрямляюсь. Но… Поздно!
Второй ходок появляется из-за деревьев. В одной металлической руке импульсатор, в другой – парализующее оружие. Он стоит, повернувшись ко мне бронированной частью. Не пробить. Да если и подниму пистолет, уложит из парализатора. Что тогда? Тогда сделает с нами все, что захочет – никаких шансов на спасение. Нет! Я должна оставаться в сознании.
