— Лера! — закричал отец, но бабушка его остановила, сказав, что мне надо сейчас побыть одной.
Я бежала, не обращая внимания на прохожих. Меня никто не понимает! Кроме бабушки. Уверенна, мама тоже не понимает. Если я расскажу им всем правду, то меня запрут дома до конца моей жизни, лишь бы этот гад меня не нашёл. Или ещё хуже, папа заставит меня всё рассказать полиции и его посадят. Кто-то бы сказал, что второй вариант очень хороший в моём случае, но тогда бы меня точно нашли бы его дружки. Если верить фильмам и всему остальному, то у сидящих в тюрьме куча знакомых, которые убивали и убьют ещё не раз. Так же туда входят воры, насильники и т. д. Мне стало страшно и я побежала ещё быстрее. На глазах слёзы, а в голове каша. Я не знаю, что мне делать!
Бежала я долго и убежала очень далеко. Место знакомое, но тут одни тёмные дворы. Я остановилась и осмотрела местность. Фонарь не работает, прекрасно, прям как в ту ночь, когда Владислав меня ограбил. Послышались шорохи в темноте. Я стояла во дворе, словно в квадрате, этот двор окружали четыре дома и выход был только один, сзади стояла арка, ведущая в другой просторный двор. Господи, шорохи меня ужасно пугали. Это так повлияла на меня та ночь. Надо прекращать быть во дворах, когда на улице темно.
— Валерия, — из правого угла послышался знакомый голос. Господи! Беги! Беги! Беги! Но ноги приросли к земле. Я просто стояла и не двигалась. Мои мысли о семье улетели далеко, а на смену им пришёл страх и слишком учащённое сердцебиение. Я боюсь. Очень боюсь.
Я стояла как вкопанная и не отвечала. Как он меня вообще нашёл? Лишь бы не приближался! Пусть стоит в том углу, подальше от меня. Так я его боюсь меньше. Но, увы, мои мысли он слышать не может. Он медленно стал подходить ко мне до тех пор, пока не оказался совсем рядом. Ноги задрожали, а зубы начали предательски стучать, как будто я замёрзла. Он, конечно же, это заметил.
— Боишься? — я видела его глаза, но не так отчётливо из-за темноты. Сейчас не получилось попасть в их плен, поэтому я буду держаться стойко.
— Нет, совсем нет, — солгала я.
— Боишься. Я это знаю, — по его голосу было понятно, что он улыбается. Ну, радоваться ему осталось недолго. Сейчас я всё ему выскажу! Хотела я открыть рот, как поняла, что ничего не могу ему сказать. Я боюсь, но ему ни за что не признаюсь.
— Н-н-ет. Н-н-е бою-ю-сь, — голос предательски задрожал, а Владислав усмехнулся.
— Маленькая девочка, ты даже не представляешь что ты завязала, — он взял меня рукой за подбородок и поднял моё лицо. — Тебе следовало меня сдать полиции, тогда бы никаких проблем не было. Зачем ты меня прикрыла?
