накопительный цикл.
Спросите – откуда я это все знаю? От Зозули, нашего общего с Андре
знакомого. То есть, мы-то с Миколой еще в 76ом почти одновременно в
Нижневартовск перебрались – я из Москвы, он из Донецка. Сколько
вместе на рыбалку да за грибами езжено – и не опишешь! Тонули один
раз в шторм на Оби, когда его моторка перевернулась, но выплыли.
Сначала он у нас в институте работал, а в описываемое время уже был
начальником третьей газлифтной компрессорной на Самотлоре. Вот он с
Николаевым познакомился и брал его с собой по реке –Никола рыбачит, а Андрей эскизы пишет. Потом, конечно, по стакану под уху да печеную
картошку. Славянские гены, однако, никакой “от кюизин” не преодолеть.
Зозуля все меня с собой третьим звал, да мне в ту пору не до того было –
очень уж работы навалилось, так и пьянку всю забросишь.
Зимой уже, после окончания основной эпопеи, прилетел я в Тюмень, договора с главком подписывать по внедрению наших новых технологий.
Из аэропорта Рощино на автобусе до Горсада, там два квартала до
46
Байки нефтяного Севера
Главтюменефтегаза. Зашел в отдел, взял бумажку, оформил в Хозу
гостиницу – а уж в главке рабочий день кончается. Определились, все-
таки, что мне надо быть два дня, а на пятницу могу брать обратный
билет. Теперь троллейбусом до авиакассы, отстоял положенное – и назад
по главной тюменской улице Республики, Царской некогда. И по улице
Челюскинцев три квартала пешочком до гостиницы “Нефтяник”.
Легендарного периода первооткрывателей и гостиницы “Заря” я не
застал, честно скажу. Но и на нашу долю еще северной специфики
пришлось. Приходилось и в вагончиках ночевать, и в таежных избушках
без окон, что лесоустроители ставят, и в палатках, и в аэропорту на
скамейке в ожидании погоды. Ну, а тюменский “Нефтяник” – это ж все
равно, что теперь пятизвездный “Кемпински” или “Астор”. Номера на
одного, много, если на двоих, с ванной, да еще и с горячей водой, кровати пружинные, стены полированной плитой отделаны. В буфете
кефир, булочки, сосиски бывают, “Особая” якобы ветчина из говядины, когда и пиво. О ресторане и разговору нет. Вот я, значит, портфель с
бумагами в номере бросил, душ принял, рубашку на свежую водолазку
сменил – и как раз в ресторан спускаюсь.
Там, конечно, забито. Дело-то под конец года, у народа с месторождений
