— Да-да, — радостно закивала я как китайский болванчик.
От всей души попрощалась с начальником. С огромным облегчением захлопнула крышку ноутбука и выдохнула:
— В вашем колхозе нужно молоко давать за вредность.
Посмотрела на своих притихших коллег. Вид у них какой-то пришибленный.
— Чем обязана, уважаемые? — каюсь, не удержалась от насмешливого тона.
Мужики одновременно сглотнули. Чуют. Чуют, сволочи за собой косяк.
— Тут такое дело, Евгения Николаевна, — начал неуверенно агроном. — Зав. склада на нас жалобу накатал Михалычу. Говорит солярка сквозь пальцы уходит.
— А при чем здесь я? — откинулась на спинку стула с интересом изучая собеседников.
— Так это, — замялся он. — Вы ж экономист. Проверьте.
Экономист — от слова экономить. Это как раз про советских экономистов сказано. В те времена они похлеще службы безопасности были. Фанатики. Служу отечеству на благо колхоза. Мышь и зернышка не утащит. Да только прошли те времена — меня тогда на свете еще не было. В институтах этому не учат.
Склонила голову на бок и задумалась.
— Хорошо, коллеги, — процедила я, наконец, и полезла в ящик стола.
Мужики несколько мгновений наблюдали, как я роюсь в столе.
— Николавна, что вы там ищете? — осторожно спросил инженер.
— Взятку, — буркнула я, доставая пачку нужных листов.
— Вы! Нам! Взятку!? — ошарашено воскликнул он.
Посмотрела на него с подозрением. Дурак что ли?
— Не-а. Вы — мне, — и сунула под нос пачку заявок на бюджет. — Вот как напишите все по делу, с чувством, с расстановкой, так и будет вам проверка.
Мне кажется, если бы они могли пустить скорбную слезу, то определенно пустили бы ее. Так им было жаль портить бумагу своими каракулями. Но меня не разжалобишь. Я не первый год в колхозе работала, знаю этот потерянный взгляд, при виде документов. Ничего я вас научу родину… тьфу… экономиста уважать.
— И ни днем раньше, — строго сказал я, и указала мужчинам на дверь. Уходили они в расстроенных чувствах и с тоской, видимо, вспоминая борщ, что не успели доесть дома. Потому, как, с ужином они явно сегодня пролетают.
Выходные прошли здорово. В пятницу мы с дедом Сеней, наконец, уходили с работы вместе. Заехали в местную мясную лавку и прикупили ребрышек для шашлыка. На мясо денег не хватило. Пока я мариновала ребра по своему фирменному рецепту, дед Сеня развел костерок и вытащил на улицу небольшой столик. Баб Валя нарезала хлеб, надрала в огороде зелени.
— А мы веселые медузы, пам-пам-парам. А мы похожи на арбузы, пум-пум-пурум, — напевала я, блаженно пожевывая листочек кинзы.
