Причем дело обернулось не просто заурядным и тайным адюльтером: многие высшие придворные знали о сердечной привязанности царицы, и искали благосклонности ее фаворита, и обращались к нему с прошениями, и вручали немалые взятки…
Головы Виллим Монс лишился очень быстро — стремительное следствие, несколько дней жестоких пыток в личном присутствии царя, — и на плаху. По официальной версии — за взятки, императорская корона с рогами никак не сочетается, по крайней мере в публично оглашаемых приговорах…
А вот что делать с провинившейся царицей… Тут Петр призадумался. Свозил благоверную посмотреть на отрубленную голову любовника (обожал он такие наглядные демонстрации, достаточно вспомнить мертвых стрельцов с челобитной в руках, повешенных у окошка кельи царевны Софьи). Свозил, но окончательного решения не принял.
Екатерина могла лишь догадываться, чем закончатся раздумья супруга, и никаких оснований для радужных догадок у нее не было… Первую свою жену, царицу Евдокию, в результате долгих раздумий супруг законопатил в дальний монастырь, — а там и адюльтера-то никакого не происходило, не сошлись супруги характерами, с кем не случается…
Да и о родном своем сыне, о царевиче Алексее, — возвращенном из Австрии и вроде как прощенном, — Петр тоже думал, думал, думал… Закончилось все пыточным застенком, смертным приговором и тайным ночным умерщвлением, во избежание позора публичной казни.
В общем, ожидать Екатерина могла всего. И тут, избавлением от мук ожидания, — резкое обострение болезни и смерть императора. Случайное везение? Или?..
Ближайший сподвижник Петра, светлейший князь Меншиков, кстати, имел ничуть не меньшие основания опасаться за свою судьбу, останься Петр жив. Меншиков все последние годы находился под непрерывным следствием: все новые и новые комиссии раследовали все новые его вскрывавшиеся злоупотребления, все новые громадные штрафы изымались в казну… Значительную часть доверия царя Меншиков утратил, а тут еще, как на грех, вскрылись неприятные детали в «деле Монса» — знал все светлейший о шашнях царицы, и писал[8] ее фавориту записочки, именуя «любезным другом и братом», и просил о заступничестве в очередном грозящем расследовании… Терпение царя вполне могло лопнуть. Могло… Но раньше лопнул переполненный и воспаленный мочевой пузырь.
Интересы царицы и светлейшего князя совпадали полностью, и выздоровление Петра являло сильнейшую угрозу этим интересам. Любопытный момент: Петр еще мучался, а его супруга и Меншиков буквально за стеной проводили секретное совещание с офицерами гвардейских полков — фактически в деталях прорабатывали план переворота, который чуть позже возведет на престол Екатерину.
