На миг Даниэла застыла, пронзенная страшной мыслью, а потом встрепенулась и бросилась к нему.
– Что вы собрались сделать?! – крикнула она, хватая его за локоть.
– Оставь меня… – пробормотал он заплетающимся языком, безуспешно пытаясь вырвать руку.
– Ты спятил?! Ты совершенно пьян! Что ты собрался сделать? Сесть за руль?! – попыталась Даниэла его вразумить, отбросив всякие формальности.
– Я хочу умереть… – ответил он, потом взглянул на нее затуманенным взором. – А, ты знаешь… – добавил он с горечью, с трудом шевеля языком.
– Ты не можешь вести машину! – Даниэла вцепилась в его локоть.
– Могу-могу… Оставь меня…
– Нет!
Она тряхнула его со всей силы, надеясь привести в чувство, но он не удержался на ногах и, покачнувшись, рухнул на землю, с глухим стуком ударившись головой об асфальт. Даниэла в страхе вскрикнула и стремительно опустилась перед ним на колени. Он неподвижно лежал на земле.
– Что с тобой?! – в отчаянии вскрикнула Даниэла и приложила пальцы к его шее. Он пошевелился, потом выругался. Даниэла облегченно вздохнула. – Прости, – пробормотала она. – Поднимайся, я помогу тебе, – с этими словами она поднялась и подала ему руку.
Подчинившись ее настойчивости, он с трудом поднялся на ноги и едва не рухнул снова, но Даниэла успела прижать его к машине. Он несколько раз глубоко вздохнул, потом положил руку на крышу машины, а голову – на руку.
– Ты в порядке? – Даниэла несмело прикоснулась к его плечу.
Он поднял голову и попытался сфокусировать взгляд на ее лице.
– Почему… ты меня… преследуешь? – спросил он невнятно.
Даниэла с трудом разобрала его слова и тут же заметила, как из уголка его рта стекает тонкая темная струйка.
«Наверное, прикусил язык… – пронеслось в ее голове. – Во всяком случае, надеюсь, я не нанесла ему стоматологические увечья…»
– Я медик, – ответила она.
– Я знаю… Почему меня преследуешь? – Он сплюнул на землю кровь.
– Ты не должен вести машину в таком состоянии.
– Какого черта тебе от меня надо?! – раздраженно вскричал он.
– Я медик. Я спасаю жизни, – ответила Даниэла спокойно.
– Мне не нужна эта жизнь, – произнес он тихо, снова кладя голову на руку, лежащую на крыше.
– Я видела много новых рождений… – тихо заговорила Даниэла после некоторого молчания. – Иногда очень сложных. Иногда фатальных. Но никогда не видела безболезненных родов. Уверена, что и твоя мама страдала, рожая тебя. И страдала она вовсе не для того, чтобы ты вот так оборвал свою жизнь, а заодно жизнь других, ни в чем не повинных людей! – сказала она строго, не особо надеясь, что его нетрезвый мозг способен воспринять ее слова.
