– Сын только что прооперированной синьоры, – пояснил Алессио, а затем коротко рассказал Луиджи, что случилось в поезде. – Кстати, как его зовут? – повернулся он к медсестре.
– Не знаю, он не разговаривал, – сказала она с состраданием, сильно впечатлившись услышанным рассказом.
– Он немой? – уточнил Луиджи.
– Нет. Со мной он разговаривал, – ответил Алессио.
– И что с ним теперь делать? – недоумевал Луиджи. – Мы же не можем оставить его здесь на ночь…
– Очевидно… – согласился Алессио. – Я заберу его к себе домой.
Сказав это, он понял, что не сообщил Даниэле о происшествии в поезде. У него не было времени, он даже не подумал об этом. «Наверняка, она волнуется. С другой стороны, ей ли не знать, как непредсказуема жизнь хирурга…»
Осторожно взяв на руки мальчика, Алессио направился к двери. Утомленный и переживший сильный стресс ребенок даже не проснулся, только неосознанно обнял его за шею. Он был маленьким, легким и очень трогательным. Алессио неожиданно для себя ощутил странное волнение в груди.
Детского кресла в машине, разумеется, не имелось. Хорошо, хоть сама машина ожидала на парковке клиники, ведь в отпуск они с Даниэлой уезжали из Перуджи, потому доехали до вокзала на автомобиле, а затем Алессио отогнал его к больнице.
Алессио положил мальчика на заднее сиденье в горизонтальное положение и кое-как пристегнул ремнем безопасности. Впервые в жизни он ехал медленно и аккуратно, несмотря на то, что мог бы гнать по пустым ночным дорогам в свое удовольствие. Этой ночью он был самым дисциплинированным водителем во всей Италии.
Мысли его рассеянно скакали с одной темы на другую, ни на чем особо не сосредотачиваясь, кроме, пожалуй, малыша, спящего на заднем сиденье. «Почему я вообще взял его с собой? – с неким недоумением подумал Алессио. – Я ведь медик и не обязан заботиться о том, куда деть маленьких детей или беспомощных бабушек пациентов, пока они в больнице… Но его глаза меня просто заворожили. Я не мог его оставить…» – ответил Алессио на свой вопрос.
Свободных мест на парковке у дома не было. Никогда не было. И Алессио безропотно направился на платную стоянку в километре от дома. Взяв мальчика на руки, он торопливо зашагал вдоль темной спящей улицы. Через десять минут спина возмутилась и начала стонать. После нескольких часов, которые Алессио провел в сгорбленном положении над операционным столом, позвоночник пронзила резкая боль. Теперь ребенок вовсе не казался легким, но Алессио, стиснув зубы, шел к дому, спотыкаясь о булыжники мостовой. За поворотом показались каменные двухэтажные дома, плотно прижавшиеся друг к другу. В одном из них и жили они с Даниэлой.
