– Нет! Ничего! – упрямо замотала Арианна головой. – Я просто немного перенервничала. Вы ведь знаете, эта ситуация с моей мамой… Я спросила его мнение… Наверное, подсознательно я ждала от него слов поддержки, хотелось услышать, что все будет хорошо… – вновь увлажнились ее глаза. – А он… даже надежду мне не подарил. Я просто немного расстроилась из-за этого.
– Понимаю, Ари… Но Марцио… Он такой… Он никого никогда не утешает и не уговаривает. Этим у нас занимается Анджело. Он общается со всеми пациентами, потому многие уверены, что именно он совершил чудо. Но верь мне, Ари, что Марцио сделает все невозможное в операционном зале. Он борется за жизнь любого пациента до последнего. Верь мне, он всего себя отдает в этой борьбе, – добавил Томмазо, обнимая девушку.
– Спасибо, Томмазо… – улыбнулась она грустно.
– Ты должна привыкнуть к этому. Да, у него отвратительный характер и черствое сердце. Но кардиохирург из него исключительный. Для тебя ведь важна последняя характеристика, верно?
– Да, конечно. Я теперь понимаю еще больше, что не стоило так реагировать. Простите меня.
– Брось, Ари! Морально ты попала в трудное положение, – усмехнулся он. – Если будет очень тяжело… – телефон прервал его на полуслове. – Да? – сказал он в трубку. – Да, сейчас приду! – пообещал он кому-то и вновь обратился к Арианне: – Если будет очень тяжело, дай мне знать. Я найду минутку тебя выслушать.
– Спасибо! Но я постараюсь вас не беспокоить!
****
Марцио вспомнил о своей ассистентке только ближе к полуночи, когда вернулся домой после затянувшейся операции. Страшно хотелось спать, но нужно было еще очень внимательно прочитать медицинские заключения по синьоре Гримальди, матери Арианне.
– Гримальди, porcamiseria2… – недовольно пробурчал он, глядя на папку. Потом взял черный маркер с письменного стола и заштриховал фамилию, чтобы не видеть каждый раз. Вместо нее написал «madrediArianna3». Он, конечно, понимал, что в различных документах увидит эту фамилию еще много раз, но он никогда не вчитывался в личные данные на выписках, его интересовали только результаты анализов и исследований и заключения коллег.
Развалившись в кресле, он открыл папку.
Нарушенный сердечный ритм, высокое давление в легких, подтекание митрального клапана, значительное снижение фракции выброса левого желудочка. В общем, сердечная недостаточность последней стадии. Просто мечта кардиохирурга, который привык бороться за пациента, одной ногой перешагнувшего порог в потусторонний мир. Некоторое время назад пациентке провели операцию на клапан. Ей его подшили, чтобы не протекал. Это бы позволило ей прожить чуть дольше.
