Его амулет снова начал вибрировать, как это было с норнами, только теперь это ощущалось по-другому. Это ощущалось, как проблема.
Позади послышался шепот. Мэтт оглянулся и увидел Лори, наклонившейся к кузену. Ее взгляд был устремлен на Мэтта и она будто шептала что-то. Он не мог расслышать ее слов, но мог представить их. Торсен не может этого сделать. Он испугался.
Обычно, он не был таким прыгучим. Да, он был в походе множество раз. Но после вчерашней ночи, он не был уверен, что это был лишь дикий зверь. Это мог быть… ну, там могло быть много чего. В скандинавских мифах полно монстров.
Он сжал зубы и продолжил идти, напрягаясь, чтобы видеть в темноте, наклоняясь вперед, пока чуть не споткнулся. Затем он увидел огромную бледную фигуру прямо за лесом. Оно должно было быть не менее семи футов в высоту и почти таким же в длину.
Это невозможно. Нет ничего таких больших размеров.
Ничего естественного.
Ведь нет ничего естественного в гигантских змеях и детях, превращающихся в волков.
Что-то выследило их. Какой-то монстр. Его разум перебирал мифические книги. Троли. Лесные гиганты. Берсеки.
Новое фырканье слева. Когда он повернулся, то смог разглядеть вторую огромную бледную фигуру. А за ней третью. И четвертую…
Он сглотнул.
Они были окружены. Эти сущности нашли их, и теперь…
— Я пришла за сыном Тора. Выведите его. — Это был женский голос. Но не похожий ни на один женский голос, который Мэтт когда-либо слышал. В нем не было мягкости. Он был резким, будто карканье ворона.
Он медленно попятился назад.
— Ты! — Бледное чудище двинулось к опушке леса. — Я вижу тебя, мальчик. Ты не можешь быть тем, кого я ищу. Сын Тора не прячется в тени.
В нем метнулась злость, и он почти рванул, чтобы предстать перед ней. Мэтт остановился — после первого толчка Аре сходить с ума? Он думал, что, может, после всего это не такое уж и сумашествие.
Фин должен был услышать женщину. Он знал, что они в опасности и что Мэтт был целью. Он взял кузину и убежал. И это, рассудил Мэтт, было их последним шансом.
Мэтт вышел из леса.
— Я — сын…
Когда он вышел в лунный свет, то обнаружил себя смотрящим на белого коня, который был больше чего-либо виданного им. На его спине была женщина. Но не как какая-либо из женщин, которых он когда-либо видел. У нее были яркие рыжие волосы, которые спадали волнами и путались вокруг ее бледного лица. Ее щеки были испачканы чем-то похожим на отпечатки ладоней. Лошадь так же была в них, отпечатках, линиях и завитушках, светящихся в лунном свете.
