В табле шевельнулись. Другой голос, еще более узнаваемый из-за неистребимого хортаунского акцента протянул равнодушно с ленивой хрипотцой:
— Юс, да не связывайся ты… Местная сволота балуется…
Так и есть. Глюк.
Если, конечно, не убедить себя в возможности мгновенного перемещения сквозь какую-то незарегистрированную дырку пространства прямиком на Стенд. Посредством удара в челюсть.
А что? Бывали случаи, если верить тиви-сериалам. Некоего янки вон, помнится, при помощи такого же удара вообще в прошлое зафутболили.
— На ней наша форма…
— Сперла. — Звук зевка. — Крысы… — И ленивый хрипловатый смех.
Хлопнула дверца. Кажется, там, внутри, еще сказали:
— Да ты только посмотри на нее — она же на ногах не стоит! Это же надо напиться до такого…
Но кто именно — было уже не разобрать.
Зашипели амортизаторы. Окатило волной горячего воздуха. По лицу мазнуло светом фар.
Стась зажмурилась На невыносимо долгую долю секунды показалось — табл остановился. Но потом яркий свет скользнул дальше. Зашуршал мокрый асфальт. Все стихло.
Забавно.
Когда свет ударил в глаза — она испугалась. Может быть — первый раз в жизни. Вот это да! Забавно.
Но — не остановились.
Не узнали…
Вот тогда-то она и выпила эту банку, сразу всю, теплую, на голодный желудок.
* * *
— Сигаретки не найдется?
Девочке было лет пятнадцать. Хотя в чем тут можно быть уверенной?
Стась достала ксивник, ногти царапнули по кубику. Вытащила неначатую пачку, бросила на грязные худые коленки, выпирающие из рваных джинсов.
Грязные пальцы жадно схватили золотисто-черную коробочку, из-под натянутой на самые брови вязаной шапочки сверкнули рысьи глаза.
— Можно про запас?
Скорее угроза, чем просьба. Попробуй не дай! И носик остренький. Вот они какие, уличные лапочки, крыски приспособившиеся. Не то, что некоторые.
Стась хмыкнула.
— Бери все. Я не курю.
— Зачем тогда брала?
— А разве на ощупь разберешь? Думала — концентраты…
Стась присела рядом на теплую панель. Некоторое время молчали. Девочка с острым личиком и тонкими пальцами каонистки быстро курила. Из-за мусорного бака вышла жирная крыса, посмотрела презрительно, пошла по своим делам. Стась крутанула кубик, но в темноте не смогла разобрать метки, а на ощупь не понять — то ли тройка, то ли пятерка.
— У меня мятка есть. Хочешь?
На грязной ладошке — две продолговатые капсулы-иньект.
Стась присвистнула. Ничего себе! Судя по цвету — очищенный, а это не меньше десятки потянет. Каждая. Щедро. И соблазнительно: забыть все. Отключиться. Отшибить себе память и чувства, хотя бы на время.
